Просто я привыкла носить в себе маленькую частичку, которую уже воспринимала живым существом. И мне не хотелось с ней расставаться.

Я смотрела, как отец рисует стеклянной трубочкой символы на животе женщины. При первых же касаниях её веки смежились, и она погрузилась в сон.

Через несколько минут магистр подошёл ко мне. От прикосновения влажного комка ваты по коже побежали мурашки. Запах спирта стал сильнее запаха духов. А когда на моём животе начали рисоваться прозрачные символы, меня тоже утянуло в тёмные воды озера…

Я очнулась от внезапной боли в животе и согнулась пополам, резко выдыхая.

– На, выпей, – раздался рядом голос отца, а следом в руки мне ткнулся стакан с тёплым питьём.

– Но… – я непроизвольно приняла его и тут же попыталась возразить.

Зачем оно мне теперь?

Ведь это лекарство следовало пить, когда в меня только подсадили частичку, созданную из крови. Оно необходимо, чтобы эмбриону было комфортно. Чтобы он прижился и начал развиваться внутри «сосуда». Но сейчас…

– Я сказал – пей! – повторил отец настойчиво и с такой интонацией, что спорить мне совершенно расхотелось.

Я выпила лекарство, и боль отступила. Но успокоения это не принесло. Всё было не так, как должно быть. Неправильно. Слишком много странностей.

– Отец… – у меня накопились вопросы, и я хотела получить ответы на них. Прямо сейчас. Немедленно.

Однако у магистра были другие планы.

– Я всё объясню, – снова перебил он. – Но позже. Сейчас мне нужно уехать, а когда вернусь, мы поговорим.

– Уехать?! – вскричала я. Потому что удивилась настолько, что даже забыла о своём почтении к отцу. – Куда уехать? Зачем?

– Всё потом, Лидия! – магистр тоже повысил голос, тут же заставив меня замолчать. – Я уеду по делам. Ненадолго. Может, на неделю или чуть больше. Вернусь и отвечу на все твои вопросы. Договорились?

– Договорились, – а что я ещё могла сказать?

У меня не было права остановить его. Несмотря на то, что отец официально признал меня и дал свою фамилию, мы так и не стали достаточно близки, чтобы я осмелилась высказать своё мнение.

Я уважала отца, иногда опасалась и очень боялась оказаться на улице. Пожалуй, эти чувства были самыми сильными.

Любила ли я его? Нет. Для меня он был в большей степени магистром Марградом, нежели отцом.

Я смотрела, как он направляется к выходу из лаборатории, и не представляла, что делать дальше. С тех пор как забрал меня из приюта, отец ни разу не уезжал без меня надолго.

Он мог покинуть дом на несколько часов. Но обычно посетители сами приходили сюда.

– Позвольте, я помогу вам собрать вещи, – я окликнула его, когда отец уже находился в дверях.

Магистр обернулся, бросил на меня нечитаемый взгляд, от которого по коже побежали мурашки, а потом вышел за дверь, бросив напоследок:

– Спасибо, Лида, я сам управлюсь.

Отец отправился собирать вещи, а я так и сидела на столе, глядя на медленно закрывающуюся дверь.

Впервые за долгое время моя жизнь потеряла опору. Наличие отца делало её более-менее стабильной. И даже переезды дважды в год не выбивали меня из колеи, потому что все вопросы решал магистр. Мне оставалось только исполнять распоряжения.

А я теперь я останусь одна на целую неделю. Или даже больше.

Я направилась к ширме, отметив, что яркого платья больше нет. Клиентка! Известие об отъезде отца настолько меня поразило, что я совсем забыла о ней.

Женщина исчезла. От неё остался только резкий запах духов. Почему она проснулась раньше меня? Причём намного раньше, потому что успела прийти в себя, переодеться и покинуть лабораторию.

Может, это из-за неё отец уезжает? Может, эта женщина настолько важна, что её необходимо сопроводить домой? Но почему тогда её муж не приехал с ней? Или не отправил верных людей, если сам не смог?