– Мы?

– Да. Ты и я.

Я подошел к телефону. Нельзя сказать, чтобы Вульф создавал немыслимый прецедент. Да, у него и впрямь имелось одно священное правило: не выходить из дома по делам, но то, что случилось прошлой ночью, к делам уже не относилось, а числилось в категории «борьба за выживание».

Трубку снял кто-то из прислуги. Я назвал свое имя и попросил позвать мисс Мэдлин Сперлинг. Ее фамилия по мужу была Пендлтон, но она предпочитала девичью. Я собирался говорить с ней кратко и по существу, но она была настроена на долгую беседу. Выяснилось, что Рони позвонил Гвен всего полчаса назад и рассказал ей об ограблении. Разумеется, теперь Мэдлин не терпелось услышать мою версию. Я был вынужден повиноваться. Ее беспокоила моя голова, и мне пришлось поклясться, что бандитский удар не причинил ей никакого урона. Когда же я наконец получил возможность завести речь о том, ради чего и звонил, Мэдлин, умничка, по моему тону сразу поняла, что дело это серьезное и заслуживает внимания, а потому все уладилось без лишних слов. Я повесил трубку и повернулся к Вульфу.

– Договорился. Все там. Она позаботится о том, чтобы до нашего приезда никто не уехал. Нас пригласили на ланч.

– Ее сестрица тоже будет?

– Все будут.

Он посмотрел на часы: они показывали одиннадцать двадцать три.

– Подъедем к половине второго.

– Да, запросто. Кажется, я знаю, где взять напрокат бронированный автомобиль. Дорога проходит в пяти милях от холма, на котором возвышается дворец, принадлежащий одному нашему знакомцу.

Он скривился:

– Поедем на седане.

– Ладно, если вам нравится путешествовать скрючившись на полу машины. А то давайте запихну вас в багажник. Ведь это вы ему нужны, не я. Кстати, как быть с Фредом и Орри? Я звякнул Солу и предупредил его, что помимо адвокатов в деле замешана еще кое-какая публика. Полагаю, Фред и Орри могут взять выходной. А после того, как потолкуете со Сперлингами о чем хотели, ребят можно будет задействовать опять, раз уж вы рветесь в бой, хотя я от всей души надеюсь, что до этого не дойдет.

Он уступил. Мне не удалось связаться ни с Фредом, ни с Орри, но они непременно должны были вскоре позвонить, поэтому Фрицу было поручено передать им, чтобы они отдыхали, пока для них не появится работенка. После этого Вульф снова отправился на крышу, чтобы узнать, как там дела, а я пошел в гараж за машиной. Когда мы наконец выехали, был уже почти полдень. Вульф, как всегда, устроился на заднем сиденье, потому что в случае аварии здесь было больше шансов выжить, и мертвой хваткой вцепился в поручень. Впрочем, тут не было ничего из ряда вон выходящего; подвергая риску свою драгоценную жизнь, сегодня он дрожал и трясся не больше обычного. Правда, поглядывая в зеркало заднего вида, я заметил, что он на протяжении всей поездки ни разу не закрыл глаза, хотя не спал уже больше тридцати часов.

День выдался облачный и ветреный – не лучшая погода для июня, хорошо хоть дождя не было. Достигнув второстепенной дороги, которая вела в Стоуни-Эйкрз, я остановился, чтобы показать Вульфу то самое место, где мы с Рони пали жертвами дорожного разбоя, и сообщил, что Сол забрал из бумажника Рони триста двенадцать долларов и теперь ожидает распоряжений на этот счет.

Место преступления Вульфа нисколько не заинтересовало.

– Мы уже близко?

– Да, сэр. Осталось полторы мили.

– Вперед!

Подъехав к главному входу в дом, мы сподобились большой чести. На этот раз нас встречал не печальной пожилой лакей в ливрее из ангорской козьей шерсти, а сам Джеймс Сперлинг собственной персоной. Однако улыбки на его лице было что-то не видать. Он заговорил с нами через опущенное стекло автомобиля.