Не успела закончить телефонный разговор, как в комнату ввалилась целующаяся парочка и снова меня не заметила. Я так и продолжала сидеть в углу, отстраненно наблюдая за изменой. Заодно переосмысливала жизненные приоритеты и собиралась с силами.

Ты даже не представляешь, насколько это невыносимо. Миг и выстраиваемый годами воздушный замок рассыпается в пыль. Радужные мечты, надежды, чаяния рассеиваются, словно дым. И не остается ничего, лишь горькие слезы, душераздирающая боль и крохотный сынишка под сердцем.

Еле хватило выдержки, чтобы подняться, достать чемоданы и покидать в них мужские вещи. Потом отобрала у супруга и бывшей подруги ключи от квартиры и выставила сгорающих от стыда любовников за дверь.

Не стала устраивать скандал и топать ногами. Действовала молча, пребывая в полной прострации. От предпринятых ими попыток оправдаться полностью отрешилась. В тот момент физически не могла вникать в глупые отговорки. Все и так предельно ясно.

Ну а потом я ревела, скулила и выла в голос, как раненый зверек. Забылась тревожным сном только на рассвете. А дальше моя жизнь полностью переменилась. Сижу вот на бревне в дремучем лесу где-то за тридевять земель и плачусь в жилетку своему отражению.

- Я тоже беременна, - всхлипнула Энни. – Срок четыре месяца. Жду доченьку. И мы с ней абсолютно никому не нужны.

На этих словах обнялись крепко-крепко и разрыдались. Иногда необходимо родное плечо, хотя бы иномирного двойника, чтобы вдоволь поплакать и выплеснуть боль.

3. Глава 2

Энни вздохнула и попыталась справиться со слезами. Зажмурившись и вытерев щеки платочком, начала свой печальный рассказ.

- С семи лет я воспитывалась в столичном Пансионе для осиротевших благородных девиц. Ужасное место. До сих пор пробирает дрожь от гадких воспоминаний.

Владелица – вдовствующая баронесса Сильвия де Мор – настоящая двуличная змея. Попечителю улыбалась и рассказывала о достижениях юной подопечной. А наедине постоянно талдычила, что бытовая магия для настоящей аристократки абсолютно бесполезна, потому что уборка и стирка – удел служанок.

До самого выпуска мне приходилось выслушивать мерзкие инсинуации на тему, а не грешили ли предки де Гранд с представительницами низшего сословия. Возможно, в далеких временах затерялись грязные скандальчики с признанными бастардами. Оттого и проявился у единственной наследницы ничтожный плебейский дар. Самое паршивое, что ее подковырки походили на правду. Острые шпильки достигали цели, больно раня и вселяя чувство неполноценности. Наш род всегда славился сильными потомками – магами земли. И только я не могла похвастаться семейными талантами.

Впрочем, к другим воспитанницам относились не лучше. Всегда находился повод уязвить или унизить. Эдакая ежедневная словесная порка, направленная на полное уничтожение чувства собственного достоинства. На фоне постоянной критики нас обучали только каллиграфии, этикету, музыке, шитью и рисованию. Доступ в библиотеку запретили. По мнению наставников, настоящим леди не пристало забивать прелестные головки сложными науками, поскольку это удел мужчин. А хранилище книг создано для успокоения совести особо ретивых проверяющих.

Некое подобие нормальной жизни началось после выпуска. Опекун представил меня ко двору и старался посещать наиболее значимые мероприятия. Истинные пары есть не только у двуликих, но и у магов. Поэтому приходилось очень много общаться и искать дарованную Богами вторую половинку.

Не представляешь, как обрадовалась, повстречав своего предначертанного. Им оказался молодой красавец – маркиз Сильвестр де Божен. Галантный и сказочно богатый троюродный племянник короля.