- Когда впервые вступили в интимную связь с экономкой? – спросил Аттей де Валентай.

- Именно в тот день. Она так сочувствовала. А еще утешала и утверждала, что слуги в курсе похождений хозяйки, но сохраняют молчание, опасаясь ранить мое сердце грязными слухами.

- И Вы поверили? – я гневно сжала кулачки и попыталась справиться с приступом ярости. Неужели не видел, что спектакль сыгран бездарными актерами. А факт измены в буквальном смысле притянут за уши.

- Да, - покаянно выдохнул Сильвестр. – И специально устраивал громогласные ночные представления, чтобы заставить тебя страдать. Потому что разрушительная ревность сжигала меня изнутри.

- Глупец, - только и смогла выдавить. Хотя в голове крутилось много витиеватых земных словечек. – Ваша честь, позвольте задать несколько вопросов Себастьяну Готье? В ответ хочу услышать лишь краткое «да» или «нет».

- Разрешаю.

- Сударь, Элеонора Штаффер подговорила Вас опорочить мое доброе имя?

- Да, - на удивление правдиво возвестил брюнет.

- Лично Вам выгоден развод семейной пары де Божен?

- Да.

- Надеялись, что опозоренная девушка вынужденно согласиться на неравный брак с соблазнителем?

- Да.

- Считали, что у маркиза должна родиться дочь?

- Да.

- Девочка не может претендовать на наследие предков. Поэтому намеревались стать герцогом? Мечтали, зачать сыновей, которым перейдет титул и имущество?

- Да, - после очередного правдивого ответа он буквально размазался по столу, придавленный возмущенным ропотом местной аристократии.

- Вы являетесь близким родственником экономки?

- Нет, - помещение утонуло в багровых всполохах, утверждая обратное.

- Ваша честь, у меня закончились вопросы, - чувствую, я в шаге от того, чтобы разрушить образ наивной юной малышки. Нужно исправляться. Чуть надуваю губки. Хлопаю ресничками. – Господин поверенный, это ужасно. Он буквально растоптал мою счастливую жизнь и идеальную репутацию. Неужели аферист не понесет наказание? Эдак всякие проходимцы начнут лазить по спальням благородных леди, порочить честное имя и склонять к мезальянсу. От грязных инсинуаций меня даже законный супруг не смог защитить. Ах, дамы и господа, в какое страшное время мы живем!

Вот так. Если вчера подходящего закона для альфонсов не было, сегодня появится. И весьма жесткий. Не станет высшее общество мириться с угрозой. А мне нельзя оставлять врагов за спиной.

- Себастьян Готье, - подал голос судья. – Уточните степень родства с Элеонорой Штаффер.

Мошенник буквально затрясся. Покрылся испариной. Захрипел. Глаза вылезли из орбит. Он задыхался, но не мог вымолвить не слова.

- Кровная клятва. Как интересно. Можете не отвечать. Трупы нам в зале не нужны. Стража, уведите его и посадите в одиночную камеру. Этот человек является соучастником преступления и понесет соответствующее наказание. Его судьба решиться по результатам проходящего слушания.

- Ваша честь, позвольте задать несколько вопросов экономке? – Левон Бенвенутто встал и поклонился.

- Разрешаю.

- Сударыня, Вы подмешивали какое-либо зелье моей подзащитной?

- Нет, - красная вспышка незамедлительно поведала об обмане.

Похоже, девица надеялась, что раз не лила отраву собственноручно, а действовала через третьих лиц, то ей ничего не грозит. Видимо не догадалась, что соврать может только тот, кто осторожно подбирает слова или обманут и не подозревает об этом. А разлучница полностью владеет информацией, потому что самолично дирижировала чужими судьбами и в курсе всех интриг.

- Вы применяли чары или зелье к Сильвестру де Божену?

- Нет, - и снова алая дымка расплылась по помещению.