А еще я поняла, что мои подозрения оказались не беспочвенны. Скорее всего, Сарнай действительно покинула Шаккара и бежала от войска Давлата. Слишком подозрительно было то, что она сумела выжить, единственная из всей многотысячной армии сильных мужчин?

«А что, если Шаккар жив, и просто находится в плену в Давлата?» - подумалось мне ия тут же озвучила мысль, высказав ее вслух.

Аббас покачал головой.

- Я тоже думал об этом, - сказал он, - но, в таком случае, Давлат давно бы предоставил Вазиру его сына в обмен на дорогу в город.

- Вазир не согласился бы, – запротестовала я.

- Еще как бы согласился, – ответил мужчина. – Шаккар его последний сын и наследник. Он бы душу отдал за него.

«Можно только себе представить, что сейчас чувствует старый повелитель, - подумала невольно, - и что пережил он, отпуская сына и моего мужа, на этот бой».

- И все же, Шаккар может оказаться в плену, - я все еще надеялась, - может Давлат держит его для какого-то особого случая?

- Я бы не особо надеялся на это, принцесса, – вздохнул Аббас.

Я встала на ноги, намереваясь продолжить спуск, а затем резко повернулась к махарибу.

- Если я найду способ выбраться за пределы скал, ты пойдешь со мной? – спросила.

Глаза Аббаса удивленно распахнулись.

- Я хочу найти тело Шаккара, если оно осталось там, на поле боя, - заявила я, - найти хоть что-нибудь, что осталось от него, иначе я не смогу смириться! Я все еще верю, что он жив. Мое сердце не перестает ждать возвращения принца, и оно не чует беды.

Аббас молчал недолго, а затем произнес, глядя мне в глаза.

- Когда-то, кажется, целую вечность назад, я обещал своему брату и менсувару Шаккару, что пригляжу за его красавицей женой, - он криво улыбнулся. – Вазиру я здесь не нужен. Если ты найдешь то, чего не существует, я пойду за тобой даже на край света, принцесса Майрам.

Я удовлетворенно улыбнулась и повернулась к спуску, а затем мне показалось, что Аббас еле слышно проговорил:

- Если бы и я мог вот так верить своему сердцу!

Не обернувшись, продолжила спуск, понимая, что просто не хочу увидеть в глазах этого мужчины, которого я считала своим другом, что-то большее, чем просто дружба.

**********

Как она прекрасна…

Длинные волосы струятся по плечам, спадают ниже округлых бедер.

Ее взгляд манит и обещает сладкое наслаждение. Она вся нежная, трепетная, раскрытая только для него, как цветок под теплыми лучами солнца.

Руки привычно ложатся на женские бедра, притягивают ближе. Ее запах, аромат цветов и трав, с примесью морской соли, сводит его с ума, заставляет его тело наливаться кровью в одном, определенном месте, где желание граничит между нежностью и диким сумасшествием.

Он хочет обладать ею, не просто телом, но и душей. Хочет прикасаться так, как делал это раньше, чувствовать губами каждый изгиб ее фигуры, вдыхать запах ее желания, ее кожи.

Сумасшедший! Разве теперь это возможно?

«Все поправимо!» - говорит чужой голос где-то внутри сознания, толкает его к ней, заставляет прижать к себе, покорить, обнимать с такой силой, чтобы она ощутила всю мощь его желания… А затем все уходит, исчезает. Налетевший ветер разрывает воспоминания в клочья, жаркое солнце сжигает их дотла. А в груди по-прежнему бьется сердце, и оно рвется прочь из оков, пытаясь высвободиться, и не может. Не находя выхода, смиренно замирает, успокаивается. А в голове вертится последняя мысль, вырванная, как клок бумаги из старинного фолианта и на нем всего одна фраза:

- Как она прекрасна…