— Адриэн мне, конечно, в общих чертах рассказал, сколько на вас всего свалилось, но вы можете что-то добавить. Сейчас только заведём вам карточку пациента. Люблю, знаете ли, порядок во всём.

Он глянул на меня и ободряюще улыбнулся, взяв из деревянного стакана, разрисованного сложным узором, ручку.

— Итак, запишем. Госпожа Элианна Норден. Могу я узнать дату вашего рождения?

Меня прошиб озноб, а сердце ухнуло куда-то в пятки. Ну вот зачем, зачем понадобилась эта дурацкая карточка?! Хотя это вроде и естественно — записать данные пациента, но… Мне-то что делать? Назвать свою? Но Адриэн, возможно, знает дату рождения настоящей Элианны… Да и год я даже приблизительно предположить не могу. Я обернулась и беспомощно глянула на Адриэна.

— Элианна не так давно забрела на болото и потеряла память, — с явным неудовольствием сказал тот: похоже, признаваться другу не хотел. — Записывай: двадцать восьмое марта тысяча четыреста девяносто пятого года.

Я так внимательно слушала мужа, что, кажется, даже рот приоткрыла. Надо же, число совпадает, только я родилась в сентябре. Значит, год у них сейчас тысяча пятьсот семнадцатый? С этим переводчиком вообще неясно, так ли звучит дата на местном языке. Может, колечко что-то адаптирует под нашу действительность? Как бы узнать? Мне бы сейчас оказаться где-нибудь в глухом лесу и поорать как следует, потому что голова уже не вмещает всё, в чём надо бы разобраться!

— Отлично… — Целитель тут же начал быстро записывать в карте. — Я не про потерю памяти, конечно, — пробормотал он. — Как же это вас угораздило забрести на болото, Элианна? А целителя приглашали?

— Да, семейного, — ответила я, радуясь, что знаю хотя бы это. — Он ничего не смог сказать, но обещал поискать решение.

— Если ваш супруг не возражает, я тоже посмотрю.

— Смотри, — милостиво разрешил Адриэн.

Я поёжилась, чувствуя себя какой-то вещью, которая ничего не может решить сама. В глазах снова защипало, и я крепко зажмурилась, стараясь прогнать неуместные сейчас слёзы.

— Но это потом. Давайте всё-таки начнём с вашей ноги. — Целитель отложил ручку и закатал рукава халата. Или у них тут это называется мантией?

Я кивнула, всё ещё стараясь ни на кого не смотреть, и сняла туфлю. Рониэль вылез из-за стола и присел передо мной на корточки, осторожно взяв мою ступню в руки.

— Перелома точно нет, вывиха тоже, иначе вы не смогли бы ходить. — И он хохотнул, словно выдал какую-то забористую шуточку. — Но покраснение и припухлость есть, так что на всякий случай я сейчас гляну через своё волшебное стёклышко. — И он, не вставая, выдвинул ящик стола, откуда извлёк какой-то кристалл. Приложил к нему руку, и артефакт засветился зелёным.

Поднеся кристалл к моей щиколотке, целитель глянул в него и с явным удовлетворением кивнул.

— Как я и говорил, всё цело. Но есть небольшие повреждения тканей, проще говоря, ушиб. Постарайтесь в ближайшие несколько дней не перегружать ногу: долго не гуляйте, не танцуйте и не прыгайте. Обещаете, что будете слушаться? — И он весело подмигнул мне, а я вдруг почувствовала себя гораздо лучше. Целитель общается со мной, как с ребёнком, но это скорее мило, чем унизительно.

— Обещаю, — улыбнулась я.

— Я дам вам отличную мазь, которая всегда выручает. Итак, что у нас дальше? Слышал, что вас посмел укусить невоспитанный комар?

— Рониэль, моя жена, конечно, потеряла память, но не стала слабоумной, — вдруг раздался язвительный голос из кресла возле двери. Я так отвлеклась на осмотр, что как-то забыла про Адриэна. Ну и кто его просил вмешиваться?