– Илона! – окликнула я ее, повышая голос, чего в чужом присутствии делать не собиралась.

– Мне ничего здесь не подходит! – всхлипнула она на высокой ноте и вдруг обратила свой взор на стоящего в угрюмом молчании Рейтара и с опаской косивших в его сторону воинов. – Можно я поищу наряд для себя в лавке готового платья?

– Нам не нужны платья, Илона, – возразила я, пытаясь до нее достучаться.

Но пациент для общества уже был потерян.

– Можно? – спросила она, слегка подавшись вперед к нашему похитителю, которого подобная близость ничуть не смутила.

Но это он еще просто не знал, что ожидало его впереди.

Лавка готового платья в этом городке на отшибе местной цивилизации имелась только одна. Не сказать, чтобы фасоны, цвета или ткани здесь шли в ногу со временем, но в шанс одеться подобающе статусу Илона вцепилась мертвой хваткой.

Поначалу, заняв низкую скамеечку у входа, я не понимала, почему она так яро настаивает на своем, но после третьего дорожного платья, а примеряла она именно платья, я осознала, в чем конкретно имелся подвох.

Несчастным, которым не посчастливилось вместе с драконом получить в нагрузку еще и нас, пришлось несколько часов подряд оценивать внешний вид той, на которую всем им было глубоко наплевать.

Правда, на собственных ошибках мужчины учились быстро. Заметив, что, не получив должной реакции, Илона идет примерять еще один наряд, они начали наперебой расхваливать одежду. Не понимали они, что хвалить нужно было саму девушку, ее голубые глаза, которым невероятно шло очередное платье, ее жемчужные волосы, которые переливались на фоне тусклой вышивки.

– Леди, молю вас, сделайте что-нибудь! – отчаянно взвыл Эртирнар, который стоять уже устал и теперь оперся плечом о стену, у которой я единственная беззастенчиво сидела на низком диванчике, играя с дракошкой в ладушки.

Наши несомненно веселые ладушки очень понравились Кирюше, но при этом безумно нервировали Рейтара, у которого и без нас правое веко уже подергивалось.

– Я не леди, – беззастенчиво поправила я мужчину с пепельной косой, которой могла только позавидовать. – И вам я могу только посочувствовать.

– Или она сейчас же заканчивает, или остается здесь, – тихо, но твердо произнес доведенный до ручки расхититель обозов.

Говорил он при этом таким тоном, что я сразу поняла: он ее действительно оставит и не будет по этому поводу мучиться угрызениями совести.

Решительно расправив простыню, я перевязала между собой ее концы. В образовавшееся окошко просунула голову и одну руку и только после этого уложила в углубление разыгравшегося чешуйчатого.

Своеобразная люлька ему понравилась, отсутствие развлечений – нет.

В комнату, где Илона переодевалась с помощью хозяйки лавки, я прошла под шестью сверлящими меня взглядами. Мне даже оглядываться было не нужно, чтобы понять, что нас тихо, но с невероятным единодушием ненавидят.

– Будьте добры, раздобудьте моей сестре подходящую пару обуви, – попросила я у женщины, что поправляла длинный голубой подол.

Собственно, весь наряд был этого поразительно глубокого, насыщенного голубого цвета, с редкими тонкими белыми вставками на манжетах и у ворота. Счастливо обернувшись ко мне, сестрица крутанулась рядом с большим напольным зеркалом, пока женщина спешно покидала свой магазин через черный выход. Ее молчаливая незаметная помощница по-прежнему оставалась в главном зале.

– Правда, я красивая? – спросила Илона с придыханием.

– Великолепная, – ответила я чистую правду, потому что сестрица действительно была красавицей. Пустой внутри, но настоящей красавицей. – Но если ты сейчас же не закончишь свои примерки, то не получишь ни одного наряда и останешься в том, в чем пришла сюда.