– Прошу прощения за то, что помешал вам.

– Такая уж у вас работа, – говорит Алекс, и я слышу в ее голосе смех.

На кухне Асанти отказывается от чая, но соглашается на воду, и я ловлю себя на том, что достаю из холодильника бутылку, вместо того чтобы просто налить из-под крана. Подозреваю, Асанти часто оказывает на людей подобное действие.

Он ставит компьютер на стол, и на экране появляется та же самая заводская заставка, что сохранилась и на моем. У Гислингхэма его маленький сын в матроске; у Эв ее кот; у Куинна какой-то тропический пляж, на котором, как ему хочется нас убедить, он бывал. Но у Асанти компьютер подчеркнуто безликий. Еще один пункт в мое мысленное досье.

Асанти пододвигает табурет, и внезапно до меня доходит, что я оставил на столе распечатку ультразвукового анализа, всего в каких-нибудь трех шагах от того места, где он устраивается. Я поспешно хватаю распечатку и убираю ее в задний карман. Если Асанти и замечает что-либо, то не подает вида.

Закончив стучать по клавишам, он разворачивает компьютер ко мне. Мне требуется несколько минут, чтобы понять, что я вижу. Но когда до меня наконец доходит, то осознание похоже на удар стальным прутом по горлу.

К тому времени как они приезжают на место, ветер снова усиливается. Эверетт оборачивается и смотрит на девушку. Та сидит сзади, уставившись в окно. Она согласилась приехать, однако теперь, когда они здесь, она уже сомневается в том, что поступила правильно. Однако, по крайней мере, здесь почти никого нет; середина дня, и огороды вдоль Марстон-Ферри-роуд пустынны. Единственным признаком жизни, который видит Эв, являются двое пожилых мужчин в практически одинаковых шапках и свитерах, сидящих с термосом и сигаретами на скамейке у мусорного контейнера.

– Фейт, вы не передумали? – спрашивает она.

– Все в порядке, – поспешно отвечает девушка, распахивая дверь. – Давайте только закончим все побыстрее, пока мама не вернулась, чтобы мне не пришлось объяснять, где я была.

Сомер тем временем вышла из машины и осматривает землю. В нескольких ярдах отчетливые следы покрышек: кто-то быстро тронулся с места. И совсем недавно. Эрика смотрит на тучи – им повезло, что следы все еще на месте, и им потребуется немного везения, чтобы они продержались чуть дольше: криминалисты должны успеть зафиксировать следы до того, как снова начнется дождь. Сомер достает телефон и отходит в сторону, чтобы позвонить Алану Чаллоу. Земля вокруг покрыта красноватой грязью. Ту же самую грязь констебли обнаружили на туфлях, которые в настоящий момент лежат в багажнике машины, запечатанные в пакет для улик.

Фейт смотрит. На перевернутые тачки, на убогие сараи, на голую землю, на чахлые растения. Все выглядит или мертвым, или увядшим.

Внезапно девушка ежится. И ветер тут ни при чем.

– Кажется, я знаю, почему он меня отпустил. Я сейчас вспомнила – послышалась сирена… я услышала сирену… она звучала все ближе и ближе. Тут он и ушел.

«Тогда это все объясняет», – думает Эверетт. Здесь, где поблизости нет никого, кто услышал бы и пришел на помощь, просто чудо, что нападавший не довел до конца начатое. Водитель машины чрезвычайной службы случайно оказался героем.

Сомер медленно возвращается к ним, у нее под сапожками хрустит гравий. Она кивком сообщает Эверетт: бригада криминалистов уже в пути.

– И что произошло после того, как вы услышали сирену? – спрашивает Эв.

Фейт поворачивается к ней.

– Я услышала, как он открыл дверь сарая, потом через несколько минут – звук двигателя, и машина уехала. Быстро. Словно с пробуксовкой.