– Здравствуй, Наташа, – улыбнулась Карина, хотя сердце у нее оборвалось.

Наташа долго молчала. Смотрела, не мигая, ей в лицо. Потом медленно произнесла:

– Может, ты этого и не хотела. Мне пока трудно разобраться. Но это случилось.

– Что случилось?

– Пойдем, я тебе покажу.

Они вошли в Наташину квартиру. Наташа сама не сняла плащ и не предложила Карине раздеться. Сразу повела ее к компьютеру, включила его, открыла свой сайт. Карина увидела то, что видела раньше не раз.

– Поняла? – повернулась к ней Наташа.

– Нет, – призналась Карина.

Они обе по-прежнему стояли в мокрой одежде.

– Вот. – Наташа показала пальцем на число просмотров.

Карина увидела пятизначную цифру, но сдержала довольную улыбку, почувствовав, что улыбаться не стоит.

– Тебя беспокоит то, что так увеличились посещения? Так я…

– Что ты! – вдруг с болью и пренебрежением воскликнула Наташа. – Что ты! Кому ты нужна. Это они меня засекли. Это мне предупреждение. Я смотрела всю ночь: количество увеличивается каждую минуту.

Картина несчастья, жестокой болезни была так ясна, что никакой психиатр для консультации не требовался. Да, наверное, и невозможно: повезти Наташу на консультацию. И все сразу сложилось. Ее стена, ее тайна, ее реакция на шутку Карины по поводу шизофрении. Это шизофрения и есть.

Дальше было еще хуже. Никакой разговор Карины не поддерживался. Ни о Наташиной маме в больнице, ни о сайте Игоря. Не просто не поддерживался, после каждого вопроса взгляд Наташи становился все более подозрительным.

– Какая ты любознательная, – вдруг произнесла она почти с ненавистью. – Я мягко выразилась, но таких совпадений не бывает. Ты не случайно втерлась ко мне в доверие. С этим вареньем, с этим подозрительным заказчиком и его еще более подозрительными деньгами. С баснями о том, что ты привлекаешь ко мне клиентов.

– А что это на самом деле? – упавшим голосом уточнила Карина.

– А ты не знаешь?! – Наташа горько и страшно рассмеялась, глаза оставались больными. – Так убивают. Чтобы не убивать оружием. Меня так заставляют убить себя!

Как удержали Карину ее ставшие ватными ноги, она сама не понимала. Ей стало очень страшно рядом с человеком, который явно способен сейчас на все. Сделать можно было только одно: постараться уйти, как будто все в порядке. И вне этой безумной кельи думать, как спасти Наташу. Но она не успела выйти за порог, когда за спиной раздались странные звуки. Карина в ужасе смотрела, как Наташа сначала уничтожала всю работу в компьютере, потом стала выводить из строя сам компьютер, как выдергивала провода домашнего телефона и топтала ногами мобильник, предварительно вытащив из него симку и разрезав ее ножницами. Карина бежала домой к справочникам и телефонам. Позвонила на работу, сказала, что заболела. Вскоре она нашла в одной из больниц Светлану Сазонову, мать Наташи, и помчалась туда.

Светлана вышла к ней в больничном халате, очень похудевшая. Выслушала и спокойно сказала:

– Умоляю. Ничего не предпринимай. Я сейчас выпишусь, все объясню врачам, скажу, что мне надо домой. Карина, это очень серьезно. Она действительно убьет себя, если увидит чужих людей. Но я сумею справиться. Такое иногда бывает.

Карина приехала к себе, вышла из машины, дошла до дома Наташи. Стояла под дождем, глядя на балкон этой страшной квартиры. Светлана не разрешила ей подождать, чтобы отвезти домой. Вся в дочь. Карина стояла и, раз уж так дождь ей помог, не сдерживала своих несчастных, редко выпускаемых на свободу слез. Какая беда! И она ее приблизила. Какое горе! Тоненькая Наташа, нежная, беззащитная, бьется одна с таким страшным врагом, какого и представить сложно.