- Катьку зажало! – перепачканный коллега бросился к нему навстречу. – Вику вытащил, к себе в машину унес, она более-менее, а Катя внутри, не могу дверь открыть!

Бегом спускаясь в кювет, проваливаясь в рыхлый снег по колено, Григорий бросился на помощь девушке. Он с такой силой рванул дверцу автомобиля, что та оторвалась с петель и улетела куда-то в сторону. Катя была без сознания. Или мертва. Приложив два пальца к сонной артерии, Гриша замер, не дыша.

Удар.

Жива!

- Вызывай скорую! – заорал что-то говорящему Диме, обернувшись, и полез в смертоносную коробчонку.

Он всегда скептически относился к этим маленьким машинкам, считая, что безопасность в них на нуле. Перевернись эти курицы в его внедорожднике, были б здоровы обе, а тут…

Ремень безопасности никак не хотел открываться, пришлось орать, чтоб дали нож. К счастью, у него в бардачке он всегда лежал, и вскоре безвольное и обмякшее тело Кати удалось извлечь наружу. Положив девушку в снег, слушая, как рвано она дышит, как еле слышен пульс на сонной артерии, Гриша выругался матом, оборачиваясь на Диму.

- Скорая едет? – спросил, краем глаза замечая, как на обочине паркуется кто-то еще, спеша на помощь.

Но зрение сузилось туннельно, сейчас он видел только окровавленную девушку, и внутри него все холодело при мысли, что она умрет.

- Давай аптечку сюда, у меня в багажнике возьми! – заорал куда-то в сторону, надеясь, что его услышат.

Катя открыла глаза.

- Гри…ша… - едва двигая губами, просипела она и кашлянула.

Струйка крови потекла из угла рта по щеке.

- Дочь… - сипела девушка дальше. – Твоя…

- Тише, - успокаивающе погладил ее по слипшимся от крови распущенным волосам Григорий, сжавшись внутри от страха. – С ней все будет в порядке. И с тобой.

- Твоя… Мари…ша… от тебя…

- Что? – он не поверил своим ушам, думал, что у Кати начинается агония и бред.

- Я… была… с тобой… - слова давались девушке с трудом, она едва шевелила бледными губами. – Забыл… ты… твоя…

Закашлявшись, она откинула голову, глаза закатились, тело сотрясла судорога. Где-то вдали послышалась сирена скорой, и вскоре люди в синей форме окружили пострадавшую, оттеснив Григория. Он будто онемел, сидя в отупении в снегу, глядя, как девушку интубируют, быстро вводят какие-то препараты, а затем грузят в машину скорой и увозят. Вторая бригада занималась Викой, что сидела с белым лицом и страдальческим видом.

- Я не хотела! – воскликнула она со слезами, увидев подошедшего Диму. – Занесло!

Григорий дошел до своей машины, уселся в водительское кресло, понимая, что руки трясутся мелкой дрожью, тупо уставился на руль, понимая, что надо посидеть немного. В какую больницу ее повезли? Что она такое наговорила? Марина – его дочь? Да ну, бред какой-то! Неужели бы он забыл, что переспал когда-то с Катей?

Память вспышкой выхватила ее волосы, когда они недавно ночевали вместе. Длинные, струящиеся. Ни у кого таких не было. У одной только девушки очень давно. Очень. Шесть лет назад или больше. Он тогда только приехал сюда, ему было плохо и одиноко. Но это ж не могла быть она?

Ударив кулаком по рулю, замечая только сейчас, что кисти все испачканы в крови, Гриша понял, что ему нужны ответы.

- Попробуй только умереть, коза! – воскликнул он зло, выруливая на дорогу. – Я вытрясу из тебя правду!