- Если честно, вообще страшновато ехать, - пожаловалась Катя, ежась.

Григорий покосился на нее, но ничего не ответил, натягивая вынутую из бардачка шапку по самые глаза и выходя из машины. Хлопнула дверь багажника, и вскоре мужчина принялся огромной щеткой сметать снег с автомобиля, расчищая крышу и лобовое стекло. За то время, пока он находился на улице, стал сам похож на большой сугроб, и долго отряхивался, прежде чем усесться на водительское место.

- Ну что, с богом? – спросил он Катю, выруливая на дорогу и разворачиваясь медленно. – Хорошо, что машина большая и надежная, на легковой бы мы так тут и остались.

- Любишь большие машины? – полюбопытствовала девушка, чтобы хоть как-то отвлечься от тревоги.

Пальцы ее похолодели, она сцепила их и спрятала в рукава. Заметив ее это движение, Гриша выкрутил максимально регулятор печки.

- Люблю, - ответил коротко. – Я и сам не маленький, как ты заметила. Вообще, сейчас, конечно, намного меньше, чем был в институте. Там я весил сто тридцать кило, жрал все, что не приколочено, и был слеп, как крот. Современная медицина творит чудеса – зрение мне восстановили за несколько минут, а тело я уже несколько лет дорабатывал. Сложнее всего было от пончиков отказаться. Вкусные, заразы!

Он заулыбался, покосившись на девушку. Та вздохнула – пообедать так и не удалось, и сейчас желудок мучительно сжимался, а при мысли о пончиках и вовсе заголосил.

- В спортзале занимаешься? – хотя, такой вопрос можно было и не задавать, и без того было понятно по сильным рукам и мощным плечам, что все свободное время доктор Плотников не скучает со штангами.

- Конечно, - усмехнулся Гриша. – Правильное питание и спорт сделают из жирдяя человека. (здесь и далее автор ничего не имеет против людей всех весовых категорий)

- И что, ты вот постоянно соблюдаешь диету? – поразилась акушерка, покачав головой в изумлении.

- Нет, конечно, диету я вообще не соблюдаю. Просто не жру все подряд. Хотя иногда хочется. ПП – это же не диета, а образ жизни. И в таком теле мне гораздо комфортнее, чем в жирном. Хотя, я и сейчас вешу девяносто семь кило, но основная масса – мышцы, а не жир.

- Качаешься?

- Ну, так, потихоньку треню, - хмыкнул Григорий.

Он был максимально сосредоточен на дороге, двигаясь медленно, стараясь не зацепить колесами обочину. Не хватало еще перевернуться здесь и угробить и себя и эту девушку. Странно, что на работе она казалась ему злобной мегерой, а сейчас была вполне нормальной, с такой даже и пообщаться было приятно. Может, у нее это защитная реакция против таких, как он сам и другие доктора клиники? Но ведь дочь-то же от кого-то умудрилась родить, видимо, тогда брони еще не было, или сумел-таки кто-то залезть в трусы неприступной акушерке.

- Сколько тебе лет? – спросил сам для себя неожиданно.

- Двадцать пять, - отозвалась Катя, зевая.

Ее стало вновь клонить в сон, и она еле держала глаза открытыми.

- А тебе?

- Мне двадцать девять, очень скоро будет тридцать. Круглая дата, - улыбнулся Гриша. – Придется отмечать с коллективом, у нас не простят, если я тихо сольюсь. Так что буду ждать тебя на моем празднике. Приходи, можешь вместе с дочерью, будет все цивилизованно, никаких танцев на столе без трусов.

- Скукота! – заулыбалась в ответ девушка. – Танцы без трусов – это ж моя мечта.

- Да? – покосился на нее Плотников.

- Конечно! – ответила Катя, продолжая улыбаться. – Если именинник этого желает, пусть танцует!

- А я думал, ты будешь танцевать! – подначил ее врач.

- Не, ты что, я ж суповой набор, на что там смотреть-то без трусов?