***

Водичка в Великой теплотой в декабре не отличалась. Яр, поёживаясь, выбрался на родной берег. Бедняги-сарийцы – можно себе представить, что чувствовали обычные люди, переправляясь на лошадях через зимнюю реку. Небось, потом не один час у костров обсыхали. Да и доплыли не все.

Далеко вперед он не стал забегать. Только, чтобы на берег выбраться незамеченным – каких-то несколько миль к югу, и хватит. Если магистры уже ушли дальше, он все равно их догонит. Если же в лагере дожидаются окончания переправы своих, то на упреждение бежать – вдвойне глупость. Проверить не так уж и сложно. С высокого дерева далеко видать. На зрение он не жаловался. Прокрался мимо секретов, что восточники предусмотрительно выставили, и по-тихому взобрался на тополь.

Змеиный посёлок, как на ладони. Волну грусти в сторону, и внимательно вглядываемся. Большой лагерь – все общинное поле забили, а в уцелевших землянках, небось, офицеры сидят. Не по дню, конечно – ночью ночуют. Сейчас все при деле. А вон и штаб ихний – по охранению понять можно.

Долго наблюдать не пришлось – Дамаран был здесь. А вот второго магистра, что с тремя косами видно не было. То ли куда отлучился, то ли вперёд ушёл. Не важно. Ему сейчас нужен Эркюль.

Только вот, где-нибудь в стороне, чтобы с глазу на глаз, подловить магистра не выйдет. К лесу он в одиночку соваться не станет. Придется длинным путём. Яр полез вниз.

Спустился на землю и, не таясь больше, вышел на пару дозорных. Пустые руки открыты, одежда имперская, пусть и вся мокрая. Стрелять сходу не стали. Отвели к командиру. Тот обыскал и поставил охрану, а сам убежал докладывать. Вскоре за Яром пришли – трое Вечных. Этих сразу узнаешь – что молодость, что взгляд, что движения. Словно братья от разных отцов. Не успело стемнеть, как он уже стоял у землянки Маргара, удивляясь, как та сохранилась нетронутой за все эти месяцы.

– Ты?

Дамаран не играл – действительно был удивлён.

– Не ждал? – улыбнулся Яр со всей непринужденностью, на которую был способен.

– Не тебя, – покачал чернявой головой Вечный. – Выжил, значит. Ну что же, тогда понятно зачем пришёл. Я бы на их месте тоже тебя посланцем выбрал.

– Знаешь, а я даже рад тебя видеть.

Доброжелательность для его целей лишней не будет, но, прислушавшись к себе, Яр понял, что говорит правду. Почему-то так вышло, что ненависти к своему первому учителю он не испытывал.

– А я нет, – сухо, как будто сообщил о количестве стрел в колчане, произнес Дамаран. – Умер бы – может, имперцы и не висели бы сейчас у нас на хвосте. Ты слишком многое знал, и теперь они тоже знают то, что не следовало. Я потому и стрелял в тебя там у реки, чтобы утечки информации не допустить. Знание – самая великая ценность. И дело не в тебе, Яр – я любого из наших убил бы в такой ситуации. Как и наоборот. Окажись я на твоём месте, а на моём, к примеру, Теннарий – стрела бы досталась мне. Пытки, если хороший палач у дыбы – а в Империи они хороши – не выдержать никому. Тут, хоть бессмертный, хоть смертный. А руки на себя наложить еще успеть надо – потом не дадут.

– Меня не пытали, – сказал Яр, чтобы хоть что-то сказать. Магистр сбил его своей длинной речью, и инициатива перешла в Дамарану.

– Тебя-то зачем пытать? – хмыкнул Эркюль, впервые проявив эмоции. – Тебя любой опытный Вечный словами разговорит. Ты, Яр, для нас, что ребёнок. Сама наивность… И да – я знаю, что в Империи у руля тоже стоят Вечные. Или им нравится называть себя Проклятыми? Не удивлюсь, если так.

– Они называют себя людьми, как и я, – спокойно проговорил Яр, стараясь голосом не выдать своего удивления. Они тут в прятки играют, таятся, а на востоке не для кого ни секрет, что при императоре в советниках Вечные. Такую жертву принес, с родичами не повидался, не сообщил о себе – и все впустую.