– Ну, вроде того. А ещё Керт говорил о танках. Подробности опустим. Иными словами, он видел то, с чем в реальной жизни никогда не сталкивался. Спрашивается, откуда он мог знать об оружии далёкого будущего? Но и это не всё. Старец говорил, в теле пастуха нашла приют иная душа. Да, Керт не при делах. Он, как и я, всего лишь вместилище чужой сущности. Не знаю, души ли, демона. А вот этот степной кнаф весьма любопытная фигура. По словам отшельника, кочевник охотился за душами, искал того, кто спрятался в теле пастуха. Поймать дух довольно просто. Нужно убить носителя, и тогда душа перейдёт к ловцу…

– Выходит, если я прирежу тебя, то овладею пленником, – вслух рассуждала д'айдрэ.

Алексей запнулся. Он сообразил, какую непростительную ошибку совершил. Невольно проговорился, раскрыл самую страшную тайну. Он испугался, и страх пронзил его до мозга костей. Пыточная камера в покоях Гвинедера, вид разъярённой толпы в Кьярге и визит посланников Трибунала рядом с этим страхом показались детскими забавами. Вот ведь, в самом деле, Кайдлтхэ одним движением перережет ему глотку, а он и пикнуть не успеет. Ведь до чего обидно. Так опростоволоситься! На лбу выступила испарина. Сердце, пленённое ужасом, бешено колотилось, грозилось выскочить наружу.

Д'айдрэ взглянула на Алексея. И от этого взгляда у следопыта по коже побежали мурашки. Казалось, глаза её холодны, как арктическая пустыня. В них только голый расчёт и ничего более.

Невольно копарь попятился. Ему почудилось, что пальцы д'айдрэ коснулись рукояти Сокрушителя бездны.

– Испугался? – Кайдлтхэ улыбнулась уголками губ. – Если я покорю демона, то непременно овладею частью его силы. Но и получу в наследство древнее проклятие и неведомую, чуждую цель. Сомнительный выигрыш, не правда ли? К тому же ты дважды меня спасал. В Почтовом лесу и в «Пучеглазом драконе». И заметь, ничего не попросил взамен. А с твоим демоном, похоже, я нашла общий язык. Пожалуй, сохраню тебе жизнь.

Алексей перевёл дыхание. Волна страха, подступившая к самому горлу, откатилась, ушла прочь. Следопыт вздохнул и почувствовал небывалое облегчение. А не солгала ли Кайдлтхэ? Великий герцог порой и себе не верил. В чужом мире никому нельзя открывать душу. Так стоит ли доверять таким непредсказуемым существам, как д'айдрэ? Если они готовы истребить весь род гойхэ, то с одним глупцом с языком без костей церемониться не станут.

– Ну, знаешь… – Следопыт сделался бледным.

– Признайся, ты струсил.

– Нет, просто ты единственная, на кого я мог положиться. И если ты предашь, то…

– Знаешь, мне пришла в голову забавная мысль. Надо бы отыскать того, кто ныне стал пристанищем души кнафа, да поговорить с пристрастием, тряхнуть как следует. Уверена, от древнего духа узнаем много любопытного.

– Найти?! Кнафа?! Как?! – Алексей так и не справился с охватившим его возбуждением. Но несказанно обрадовался тому, что внимание д'айдрэ теперь занимал вовсе не он, а степняк, чьи кости давным-давно сгнили в безымянной могиле.

– Не знаю. Пока не знаю. Всё, пора седлать коней. Надо спешить в Тамарвалд.

– Зачем? У тебя есть деньги, хороший меч.

– Видать, от страха ты едва не наложил в штаны и разум твой помутился, – засмеялась Кайдлтхэ. – Да. У меня есть. А где твой обрубок?

– Пёс его разберёт. Потерял в суматохе. Может, в «Пучеглазом драконе» или где-то по дороге обронил. Ночь, погоня… Сейчас и не вспомню.

– Возьми мой. Пригодится. – Д'айдрэ сняла с себя портупею и протянула оружие великому герцогу. – Бери, не стесняйся.

Следопыт взял меч, конфискованный у рыцарей братства «Две молнии», извлёк его из ножен и внимательно осмотрел.