– Аня, – тут же радостно воскликнула она.

Я шикнула и потащила ее вглубь, завернула за какое-то здание, там оказались лавочки, на которых мы и устроились.

– Как дела? – спросила я ее. – Как Роберт?

– Чуть с ума не сошел. Устроил допрос с пристрастием, что ты говорила, куда собиралась. Я ушла в отказ, мол, ничего не знаю, проснулась, а тебя уже нет. Правда, я ему сказала, что ты звонила, сообщила, что не приедешь и отключилась. Но сказала, что все нормально.

– А он что?

– Капли пьет. Смешной... – Катя сморщила нос и тут же поправилась: – Но ничего смешного тут нет. Что происходит?

– У тебя документы есть?

– Нет. Все забрали, когда нас похитили.

– Так я и думала.

– Да что происходит?

Я вздохнула.

– Придется нам, Катя, пожить здесь.

– На заводе?

– Да. Я тебя оставлю в комнате, а сама уйду на время, вернусь вечером, но постараюсь заглянуть и в обед.

– В какой комнате? Я не хочу нигде сидеть.

В ее глазах появилась тревога, видимо, свежи были воспоминания о недавнем заключении.

– Кать, так надо, – сказала я, обхватив ее за плечи. – Для того, чтобы помочь Мише.

– Но как это поможет?

– Есть люди, которые ищут нас, и если они найдут, а, к сожалению, есть предпосылки, что такое возможно, нам придется несладко. А главное, мы потеряем возможность помочь Мише.

Катя глубоко вздохнула, потом кивнула:

– Хорошо, идем.

Вскоре мы оказались в доме, уже по коридору Катя шла, слегка съежившись, а увидев комнату, просто запаниковала.

– Это здесь, Аня! Здесь нас держали с Мишей, я уверена! Я не смогу остаться тут!

– Я понимаю... – начала я, но она меня перебила:

– Нет, ты не понимаешь! Ты не представляешь этого ужаса. Когда ты сидишь в темной клетке, не зная, вернется ли Миша или они убьют его, а потом и тебя.

Из глаз ее хлынули слезы, и я погладила ее по голове, обняв. Ох, Катя, как ты не права. Я прекрасно знаю, что такое ждать, когда ждать уже нечего. Когда умереть проще, чем продолжать жить. Я знаю, что такое сидеть в темном углу и ждать, когда для тебя все кончится навсегда. И уже хочешь, чтобы это поскорее кончилось. Я знала только один аргумент, который мог помочь.

– Ты хочешь спасти Мишу? – спросила я, отстранившись.

– Да, – кивнула она.

– Ты говорила, что за ним куда угодно, помнишь? – ох, как тяжело давались мне эти слова, каким эхом прошлого звенели они в моей голове. – Ты умрешь за него, если надо?

Умереть. Умереть. Умереть. Иногда думаю, лучше бы я умерла.

– Хорошо, – вытерла Катя слезы. – Я буду ждать тебя тут.

– Молодец, – кивнула я, поднимаясь, а она махнула рукой.

– Иди уже.

Я быстро вышла и заперла дверь. Ситуация не нравилась мне совсем, но выхода я не видела. Этот-то очень скользок. Катю вполне могли отследить. Но оставить ее одну я тоже не могла. К тому же Миронов наверняка выйдет на Роберта, перепутает Катю со мной, может, потом и разберется... Рисковать ей не хотелось. В конце концов, она тут совсем ни при чем.

Возле офиса я была раньше девяти. Дверь оказалась заперта, поэтому я спустилась вниз и закурила. Вскоре появился Антон.

– Ты рано, – сказал мне.

– Плохо спала ночью.

Мы поднялись в офис, я стала заваривать кофе.

– Как тебе у нас? – спросил Антон.

– Хорошо.

– Ты не разговорчива.

– Голова болит из-за плохого сна.

Тут появилась пара ребят, и Антон удалился к себе, попросив чашку кофе. Когда я принесла ему кофе, поинтересовался:

– Трудовую-то когда принесешь?

Я на мгновенье задумалась, потом сказала:

– Завтра, – он кивнул, я присмотрелась к нему. – Что-то не так?

– Нет, – пожал он плечами, – у тебя рука грязная.

Я кинула взгляд на руку, она была запачкана почти до локтя.