– А я не испугаюсь? – страшно уже сейчас стало.

Это если другие боятся, то я… как же я?!

– Ты – нет, – спокойно ответил Князь, – сейчас я тебя до истерики доведу, и тебе сам черт будет не страшен, не то что какие-то темные.

– Что? – выдохнула я.

Стужев же, завершив к этому моменту с интерьером, преспокойно направился ко мне. И мне окончательно жутко стало – да он же без тормозов совсем. А Игнат моется, и…

– Слушай, анимешка злодейская, стой, где стоишь! – потребовала я.

Князь остановился всего на миг, а затем медленно, неторопливо, не отрывая от меня взгляда, спокойно продолжил путь. Недолго думая, рыжая ведьма заорала во все свое ведьминское горло, и почти сразу рот мне властно закрыли… рукой. В следующее мгновение в оставшейся руке Стужева сверкнул нож… Дальше случилась истерика у меня, курсы кройки и шитья у него и вообще посрамление Зайцева, Юдашкина и иже с ними! В результате минутного сражения меня с Князем и его с моей одеждой я оказалась полуголой! Джинсы, так старательно расшитые мавками, теперь представляли собой юбку из криво порезанных полос, майка, свободная и в стиле унисекс – стала коротким топиком в манере «только секс». И теперь я извивалась и выворачивалась, рыча и пытаясь укусить гада, а Князь, ловко отклоняясь, одновременно умудрялся поправлять результат собственной дизайнерской мысли.

А самое главное – Стужев ржал! Нет, не в голос, он умудрялся делать это беззвучно, но плечи тряслись, а улыбка прорывалась сквозь сосредоточенное выражение лица. И это взбесило окончательно.

– Тихо-тихо, Маргош. – Я и так тихо, он мне рот продолжал закрывать. – Да все уже, с чего ты бесишься? Кстати, красотка, должен заметить, вид у тебя потрясающий – «Я прямо с помойки» называется. Хотя нет, не так – «Я королева свалки», да, так вернее.

Конец ознакомительного фрагмента.