— Времени нет, преступника ловить нужно, — хрипло ответила Анжелика, — пусть работают. Может и виновника быстро найдут.

Хотя судя по хмурому взгляду, которым наградил Лику Литвинов, надежды её призрачны.

Ситуация выходила странная и страшная. Анжелика сталкивалась в своей жизни со смертью. Болезнь мамы и последующий её уход нанесли болезненную рану на сердце, и ни одна измена, ни одно предательство не сможет сравниться с болью потери дорогого человека. До сих Лика дико скучала по маме и тосковала. Маму у неё забрала болезнь. С этим было сложно смириться, но имело хоть какой-то извращенный смысл, а тут… Грубое и подлое вмешательство, удар в спину, исподтишка, насильственное лишение жизни без оглядки на невинные и случайные жертвы. Такого Анжела не понимала. Не хотела понимать.

Дверь отворилась в кабинет зашла бледная Светлана. Обычно активная и порывистая, сейчас она выглядела поникшей. Светка вяло улыбнулась подругам, которые при её появлении подорвались с мест и обступили её со всех сторон.

— Ты как?

— С тобой всё в порядке?

Девушки галдели на перебой, пытаясь то ли ощупать пострадавшую, то ли обнять. У Светы было расцарапано лицо, а некрасивая ссадина на половину лба венчала сие безобразие. Девушка припадала на одну ногу и при ходьбе немного морщилась.

— До свадьбы заживет, — хмыкнул отец, входящий следом за ней в кабинет.

Кузнецов тоже выглядел не слишком презентабельно, но в отличие от своей невесты был бодр. Прямая угроза жизни подействовала на него весьма специфически, если раньше он больше пребывал в философском настроении духа, то теперь перешел в режим решительных действий. В его глазах, несмотря на улыбку, призванную успокоить Лику и Свету, можно было прекрасно прочитать жажду крови.

— Папа, — воскликнула Анжела и кинулась отчиму на шею, крепко обнимая и вдыхая родной запах дома. Она сто лет так не делала. С тех самых пор, как потеряла мать. — Как же я за вас испугалась!

Всё это время Минаева находилась в жутком напряжении, а сейчас внутри будто сжатая пружина распрямилась. От облегчения хотелось рыдать. Слезы были близко, но Лика их героически сглотнула. У родных и без успокоения её истерики проблем хватало. Она поплачет чуть позже. Дома. В родных объятиях Мелехова.

— Ну вот, чтобы ты снова обняла меня, как детстве, мне нужно было чуть не взлететь на воздух, — пробормотал Кузнецов, обнимая Анжелу.

— Па-а-а, — протянула она и легко стукнула по плечу мужчину, заменившего ей отца, — это не смешно! Вы могли пострадать.

От мысли, что Дмитрия или Светки не стало на этом свете, её едва не вывернуло на изнанку. Затошнило и голова закружилась.

— Эй, ты в порядке? — перепугался папа. — Ты вся позеленела!

— Ничего-ничего, — девушка вцепилась в его руку, чуть пошатываясь, — просто переволновалась.

— Немудрено, — Света подскочила к ней и поддержала с другой стороны, проявив ловкость несвойственную человеку с её травмами, — а ещё и ты, со своими неуместными шутками, Дима!

— О-о-о, она его уже пилит, как профессиональная жена, — прокомментировала Мария, и Лика сдавленно хихикнула, а потом и рассмеялась в голос. Смех во время горя. Истерический. Сказывалось эмоциональное перенапряжение. Перенервничала.

— Шутка про заживление ран до свадьбы и пилящих жен сейчас очень актуальны, — объяснила Анжела неуместное веселье, хотя понимала, что объяснение так себе.

Дима укоризненно посмотрел на Свету, а она независимо пожала плечами.

— Ты ей уже сообщила, — Кузнецов не спрашивал, а утверждал. Светлана красноречиво промолчала.