Это был прекрасный город. Стены домов выкрашены розовым, а крыши выложены красной черепицей, что порадовало Скай. Повсюду – в садах, на подоконниках, балконах – росли цветы, а довольно широкие улицы вымощены булыжником.

– Почему дома розовые? – спросила она герцога.

– Это любимый цвет моих предков. Виллароза была розовой уже триста лет назад. – Он снова замолк, а Скай отвернулась к окну.

То и дело встречались небольшие скверы с фонтанчиками, выстреливавшими кристальные струи в горячий дневной воздух. Меж домов и фонтанов бегали и играли здоровые, хорошо одетые и сытые дети. Да, герцогство Бомон де Жаспр было, несомненно, счастливой и процветающей страной, решила Скай, когда они проезжали мимо ломящихся от товара торговых рядов и маленьких рынков. Все было так, как описывал ей Эдмон, за исключением одного: герцога. Следует ли ей выходить замуж за этого фанатичного, нервного мужчину? Но другого выхода у нее не было.

После долгого подъема по уличным мостовым карета подъехала к замку, венчающему холм, господствующий над морем. Подобно домам, замок был розовым, а его башни покрыты розовой черепицей. Широкий крепостной ров, окружающий замок, был наполнен плавающими на воде розовыми и белыми лилиями. Экипаж прогромыхал по опущенному мосту и въехал в замковый двор, еще более очаровавший Скай: в его центре был розовый бассейн, окруженный цветущими клумбами. В середине находился фонтан, увенчанный бронзовым амуром на дельфине, из открытой пасти которого била прозрачная струя воды.

– О, как прекрасно! – воскликнула она, хлопнув в ладоши от восторга.

– Я рад, что вам понравилось, – ответил герцог. Напряженность спала, и она почувствовала себя рядом с ним более непринужденно.

Экипаж остановился, и форейтор поспешил помочь им выйти. Эдмон и Робби слезали со своих лошадей. Они подбежали к карете как раз в момент выхода Скай.

– Ну, – спросил Эдмон, – что вы думаете о Бомон де Жаспре, cherie?

– О, он прекрасен, Эдмон, – сказала она, но Робби заметил деланность ее тона и отвел ее в сторону от герцога.

– В чем дело?

– Он гугенот, Робби, новообращенный пастором Лишо, и при этом законченный фанатик. Он заявил, что изгнал католических священников, и требует, чтобы я сменила свой гардероб на более скромный. – Говоря это, Скай не знала, смеяться ей или плакать.

– Черт побери! – Хотя Робби и принадлежал к англиканской церкви, он был достаточно веротерпим.

– Идемте, мадам! – К ним подошел герцог. – Вам необходимо привести себя в порядок и отдохнуть перед брачной церемонией. Вам хватит получаса?

– Так скоро? Но не могли бы мы подождать хотя бы несколько дней, монсеньор, чтобы получше узнать друг друга?

– Вы готовы принять мужчину сегодня, мадам? – прямо спросил герцог.

Она покраснела от его неделикатности, но прошептала:

– Да.

– Тогда нам нечего ждать. Вы знаете мое отношение к этой проблеме, мы достаточно полно обсудили ее по дороге. – Он взял ее за руку. – Идемте. Месье Роберта Смолла и Эдмона вы увидите на церемонии.

Не оставалось ничего другого, как следовать за ним, хотя она расслышала, как Робби что-то пробурчал в знак протеста. Она не решилась повернуться и позволила герцогу вести ее в замок.

– Ваша служанка должна уже быть здесь, мадам, – сказал он, когда они проходили парадную залу. Стены замка были увешаны лазурными, голубыми и пурпурными знаменами, и среди них были, как заметила Скай, очень древние. Ей пришлось почти бежать за ним, так как он шагал через две ступеньки по широкой лестнице, окаймленной великолепными резными перилами. Затем по галерее с окнами, выходящими на залитый светом двор, они спустились вниз и остановились перед двумя дверями в форме перевернутых «U». Герцог постучал. За открывшейся дверью оказалась Дейзи.