«Энджела! Входи. Я расскажу тебе о налогах».

«Но я хочу пойти в кино, папа».

«Ладно, беги. Скажи Оливии, чтобы она поднялась сюда».

Энджи вздохнула, подошла к столу и села в отцовское кресло. Пружины заскрипели под ее весом.

В течение следующих нескольких часов она просматривала бумаги и делала записи. Она снова пролистала все бухгалтерские книги, а затем занялась налоговыми карточками и рабочими записями отца. К тому моменту, когда она перевернула последнюю страницу, картина была ясна. Мама права. «Десариа» в большой беде – доход упал практически до нуля.

Энджи потерла глаза и спустилась вниз.

Было семь часов – время наплыва посетителей.

В обеденном зале было занято только два столика, за одним – доктор и миссис Петроселли, за другим – семейство Шмидт.

– В это время всегда так мало посетителей? – спросила она у Ливви, которая, стоя у входа, изучала свои накладные ногти. Красный лак украшали розовые звездочки.

– В прошлую среду у нас было три посетителя за весь вечер. Можешь записать это. Все заказали лазанью – если тебе это интересно.

– Как будто у них был выбор.

– Ну вот, началось.

– Лив, я не собираюсь критиковать. Я просто пытаюсь разобраться.

– Ты хочешь помочь? Тогда придумай, как затащить к нам людей. Или из каких денег заплатить зарплату Розе Контадори. – Она бросила взгляд на пожилую официантку, которая медленно шла между столами и несла всего лишь одну тарелку.

– Для этого придется кое-что изменить, – сказала Энджи как можно мягче.

– Например?

– Меню, рекламу, внутреннее убранство, цены. Ваши платежные документы в полнейшем беспорядке. И с системой заказов такая же история. У вас, ребята, пропадает много продуктов.

– Мы же все равно должны готовить, даже если посетители не приходят в ресторан.

– Я имею в виду…

– Что мы все делаем неправильно. – Она заговорила громче, чтобы мама могла их услышать.

– В чем дело? – тут же из кухни появилась Мария.

– Мама, Энджи провела тут полдня, и за это время она пришла к выводу, что мы ни в чем не разбираемся.

Мама мгновение переводила взгляд с одной дочери на другую, затем решительным шагом прошла в дальний угол зала и отвернулась к окну.

Ливви закатила глаза:

– О боже! Она опять советуется с папой. Если наш покойный папа посчитает, что я не права, меня выгонят.

Наконец мама вернулась к ним. Вид у нее был нерадостный.

– Папа говорит, что ты считаешь, что у нас плохое меню.

Энджи нахмурилась. Она именно так и считала, но никому об этом не говорила.

– Не плохое, мама. Просто его нужно немного изменить, чтобы оно стало хорошим.

Мама прикусила нижнюю губу, сложила на груди руки.

– Знаю, – бросила она куда-то в сторону и посмотрела на Ливви. – Папа думает, что нам надо прислушаться к Энджи. Хотя бы попервоначалу.

– Естественно, он так думает, ведь она же его принцесса. – Ливви сердито взглянула на Энджи. – Хватит с меня этой галиматьи. У меня есть молодой муж, который умоляет меня по вечерам оставаться дома и делать детей.

Удар попал в цель. Энджи даже поморщилась.

– Именно этим я и займусь. – Ливви похлопала ее по плечу. – Удачи тебе, сестренка, флаг тебе в руки. Теперь ты будешь работать по вечерам и выходным. – Она решительно вышла из ресторана.

Энджи смотрела ей вслед, пытаясь понять, что вызвало такую бурную реакцию сестры.

– Я же только сказала, что нужно внести кое-какие изменения.

– Но не в меню, – твердо заявила мама. – Людям нравится моя лазанья.

Лорен уставилась на задачу, которую ей предстояло решить.

«Человек прошел шесть миль со скоростью четыре мили в час. С какой скоростью ему придется идти в течение следующих двух с половиной часов, чтобы средняя скорость всего его пути равнялась шести милям в час?»