Костя сидит за столиком и напряженно смотрит в сторону выхода – именно туда я ушла минут двадцать назад. Увидев нас вдвоем, расслабляется. Дурак, знал бы ты… Он берет меня за руку, усаживает к себе на колени и гладит по щеке, и я вдруг замечаю, как кривится при этом лицо Джера. Я вздрагиваю и убираю руку Кости. Он недоволен, но виду не подает. Он не пьет, зато почему-то вдрызг напиваюсь я, даже не понимаю зачем. Мы едем домой, и я почти лежу на заднем сиденье, чувствуя, как голова улетает куда-то, а под моим пальто вовсю хозяйничает рука Джеральда, хотя сам он старается сохранить невозмутимый вид, насколько я могу понять. Какой кошмар… Но мне так отлично, что я даже не возмущаюсь.

– Да… Заинька, обалдеть… Ну ты молодец… – Костя стоит на коленях перед кроватью, на которой, свесив вниз голову, на спине лежу я. Щелчки фотоаппарата раздражают, свет лупит в глаза, но я терплю.

Я уже устала – он снимает с самого утра, как только можно, не давая отдохнуть – своего рода наказание за вчерашние проказы с Джеральдом. Разумеется, я ему все рассказала – когда пьяная, меня несет.

– Завтра… – вдруг говорит Костя, вытягиваясь рядом со мной на кровати.

– Что?

– Завтра сюда приедет Джеральд… – Что-то в его голосе заставляет меня вскочить и стряхнуть с себя усталость и расслабленность.

Конец ознакомительного фрагмента.