Ника со вздохом кивнула. Переубеждать подругу в её «великой пресветлой любви» было бесполезно. «Мар – он же самый лучший».

– Ну мы с тобой. И Толик. Только б не бубнил всю дорогу что-нибудь заумное… так-то он парень норм.

Вик говорил что-то ещё, но Ника опять «зависла», обернулась через плечо, в комнату. Может, не ехать никуда? Что она, на озере ни разу не была, что ли? Квартира её словно не отпускала. Уютная, привычная, тёплая топь…

Вик сунул ей в руки чашку с тёплым чаем.

– Так, пей, сейчас бутеров пожуём и продолжим. Как раз к ночи всю эту хрень до помойки донесём.

К выбору сладкого Ника всегда подходила вдумчиво, подолгу торча у полок. Это ведь почти ритуальное действо – поднести дары к чаепитию, особенно когда едешь в гости. Как бабушка говорила, для каждого момента и настроения – своё угощение. И в этом она никогда не ошибалась, в любой компании. Чутьё. Ну, примерно как Вик с Маратом умели выбирать приличные напитки на любой бюджет.

Сегодня лучше подойдут золотые фольгированные колокольчики «Осеннего вальса» или простенькие, но невероятно притягательные сладкие с кислинкой «Феи»? А может, слоёный вафельный тортик или совсем «тяжёлая артиллерия» – воздушные безе с кремом? Всё, что с кремом, в жару, конечно, «поплывёт», но почему-то Нике показалось правильным привезти хозяйке именно такое «подношение». Что, конечно, не исключало печенья, карамелек и прочего баловства… Но, когда девушка уже развернулась и уверенно направилась к холодильнику с тортами и пирожными, чтобы выбрать достойное, её внимание привлекли шум и ругань.

– Да я клянусь, сами, сами на него посмотрите! – голосил кто-то за полками. – Вон он, в белом пыльнике и красных кедах! Он же…

– Совсем у деда крыша потекла.

– Напился уже, вот и мерещится всякое.

– А чего говорил-то?

– Да бред какой-то несёт.

Ника пошла вдоль полок, прислушиваясь. Покупатели равнодушно обсуждали происшествие и возвращались к своим делам. Пара охранников выводили из супермаркета всклокоченного пожилого мужчину, который на удивление агрессивно цеплялся к какому-то парню из отдела молочки.

– Дедуль. Иди проспись, а. По-хорошему пока говорю, – пробасил немолодой охранник. Его напарник восточной внешности отрывисто закивал – ему явно уже не терпелось избавиться от надоедливого посетителя.

– Вон он, стоит, смотрит, – тихо, настойчиво заговорил дед, вцепляясь в форму первого. – Присмотрись же. Неживой… глаз у него соломой заткнут… лицо чужое нацепил…

Ника вздрогнула, как будто её окатили ледяной водой. Время застыло, голоса зазвучали откуда-то издалека. Охранники уже выпроводили деда из супермаркета. Ничем не примечательный парень, в самом деле одетый в белый пыльник и красные кеды, пожал плечами и отвернулся к холодильнику, выбирая кефир. Внешность у него была настолько обычная, что даже странная – взгляду зацепиться не за что. Посмотришь на такого и не запомнишь. Эдакий guy next door[7]. Нике стало даже немного неловко, что она вот так пялится, но почему-то слова деда не шли из головы.

«… лицо чужое нацепил…»

Парень уже пошёл к кассе, держа в каждой руке по пакету с кефиром. Спохватившись, девушка поспешно выбрала торт – «Сказка», с красивыми кремовыми цветами, вкус детства – и последовала за ним, надеясь, что не выглядит слишком настойчивой. С сожалением она глянула на гору сладостей в корзине – не успеет рассчитаться, парень уже уйдёт. К счастью, тот, кажется, что-то забыл и вернулся из очереди в торговый зал.

Подошла очередь Ники. Она успела разложить покупки по пакетам и расплатиться, когда парень подошёл к соседней кассе. Руки у него были заняты кефиром, и пакетик карамели «Фея» он удерживал в зубах. Кассирша собиралась возмутиться, но он улыбнулся так обаятельно, извиняясь почти по-мальчишески, что тётка растаяла. Улыбка оживляла его «никакое» лицо, делая по-своему симпатичным.