Я назвала сумму.

– Отлично, – кивнул он и полез в карман.

Достав бумажник, Шишков отсчитал несколько купюр, положил их на стол и пододвинул ко мне.

– Вот аванс за три дня. Если вам придется серьезно рисковать – не дай бог, конечно! – я еще накину, не сомневайтесь.

– Спасибо, – склонила я голову. – Ваши старшие дети учатся в одной школе?

– Да, в сто тридцать седьмом лицее. Аленка в десятом классе, Никита в шестом. Вообще-то их туда отвозит водитель, но сейчас, в сложившихся условиях, я хочу быть уверен, что они под надежной защитой.

– Хорошо, – не стала возражать я. – Хотя, по-моему, случаев нападения на детей не зафиксировано…

– Да кто их знает, этих уродов! – неожиданно взорвался Шишков и даже стукнул кулаком по столу. – Черт знает, на что они способны, если людей косят почем зря!

Он отвернулся и, вытащив из кармана пиджака платок, вытер им вспотевший лоб. Потом вынул из пачки сигарету и закурил. Включил вентилятор, и тот тихонько зашелестел лопастями.

– Извините, – буркнул он. – Просто все последние дни я весь на нервах. Я считаю, что таких козлов убивать надо на месте, без суда и следствия!

– Только хочу вас предупредить, чтобы вы сами этого не делали ни в коем случае, – вставила я. – Вы, кстати, оружием владеете?

– Нет, – ответил Шишков. – Но у моей охраны пистолеты, конечно, имеются. И разрешения, разумеется, тоже.

– Не сомневаюсь, – сказала я. – Так что в случае чего лучше не вмешивайтесь. Предоставьте все профессионалам.

– Боюсь, что, если эти уроды заберутся в мой дом, я не смогу удержаться и оставаться в стороне! – горячо произнес Шишков и, наполнив рюмку, одним махом опрокинул коньяк в рот.

Я мысленно усмехнулась. Я была практически уверена, что если нечто подобное все-таки случится, Шишков скорее всего даже и не пикнет, предоставив возможность своим охранникам разбираться с бандитами. Хоть он отнюдь не производил впечатления хлюпика, но он уже и сейчас боится. Боится, и очень даже, потому и опрокидывает рюмки одну за другой и, похоже, не пьянеет. Он явно испытывает сильное напряжение. Почему? Только ли потому, что ряд его знакомых подверглись нападению? Или у Шишкова есть некие особые причины считать, что именно он станет следующей жертвой нападения бандитов?

– Ладно, на месте разберемся, – подвела я итог нашей беседе. – Думаю, пора мне познакомиться с членами и домочадцами вашего многочисленного семейства.

– Да, – согласился Шишков. – Поедемте ко мне, я вас отвезу…

– Даже и не думайте! – прервала я его. – Вы совершенно не в том состоянии, чтобы садиться за руль. Если уж вы страстно желаете разбиться насмерть, делайте это без меня, я не хочу составлять вам компанию. Я поеду на своей машине. Кстати, предлагаю и вам поехать со мной, а не наоборот.

– А моя машина? – заершился было Шишков.

– Ничего с вашей машиной не случится, она благополучно постоит на парковке до завтра. В конце концов, это же ваш комплекс, – напомнила я. – Если уж вы так беспокоитесь о машине, поручите охраннику доставить ее к вашему дому.

– Ладно, пусть постоит, – проворчал Шишков, встав из кресла и направившись к двери.

Взглянув по пути к ней в висевшее на стене большое зеркало, он нахмурился и энергично растер пальцами щеки и уши. Наверное, приличное количество принятого им «на грудь» алкоголя все же давало о себе знать. Да и глаза Шишкова покраснели, а веки слегка припухли.

Бросив мимоходом стоявшему за дверью охраннику, что он на сегодня свободен, Шишков запер дверь кабинета и прошествовал к лифту. Когда мы вышли на улицу, дождь возобновился. Эдуард Борисович с наслаждением подставил лицо под холодные капли воды и, постояв так пару минут, отряхнулся и зябко поежился.