Женская способность к разговору обусловлена наполненностью мира чувств, потребностью их выражения, в котором «озвучивание» приобретает ведущий характер. Мужская конкретность выражения мыслей связана не с тем, что они – более логически мыслящие люди, а скорее с привычной абстрактностью используемого языка.

Женщина в разговоре использует от 60 до 80% ресурсов головного мозга, тогда как мужчина – значительно меньше. Во время беседы она пользуется пятью тоновыми уровнями, несущими различные оттенки информации, из которых он улавливает только три. Женский голос, сложный по своей структуре и мелодичности, не всегда воспринимается представителями сильного пола в полной мере. Поэтому у мужчин почти всегда возникают сложности в информационной обработке, а следовательно, и в распознавании смысловой нагрузки сказанного женщиной. В целом мужчина не способен в полной мере следить за движением мысли в разговоре с ней, его подсознание отключается из-за подавляющего превосходства собеседницы.

Женщина воспринимает в ходе беседы гораздо больше информации. Благодаря этой особенности она является намного более «удобным» слушателем: реже перебивает собеседника, дольше внимает его словам (мужчина при разговоре перебивает подругу в два раза чаще, а внимательно слушает только 10–15 секунд, после чего склонен дать любой ответ, не уточняя информации).

В отличие от женщин мужчины обычно предпочитают конкретный разговор беседе, не имеющей определенной цели. Неопределенное по намерениям «давай поговорим» их только раздражает. Мужчины любят говорить об успехах, женщины – о неудачах. И если он предпочитает рассуждать молча, то она думает вслух, что может восприниматься партнером как пустословие и болтовня.

Мужская речь более кратка, поскольку всегда категоричнее в своих суждениях: их «да» – это «да», а «нет» – это «нет». Женская речь, наоборот, полна неопределенности, в ней незримо присутствуют и «да» и «нет», а главенствует «может быть». Вербально неопределенность выражается с помощью условного наклонения, которое женщина употребляет в два раза чаще, чем мужчина. Кроме того, дамы в три раза чаще задают разного рода вопросы и произносят фразы «не так ли?», «да?», «правда?», «неужели?», «нет?», направленность которых связана с уточнением не столько конкретной информации, сколько общего отношения собеседника к происходящему.

Различие женской позиции в коммуникативных процессах выражается не только в большей чуткости женского восприятия речи, но и в использовании невербальных компонентов общения: женщины при разговоре чаще улыбаются, смотрят в глаза, мужчины же отводят взгляд в сторону. Такие эмоции, как страх, удивление, отвращение, радость мимически более точно отражаются на женских лицах, а вот горе и подавленность – на мужских.

Несомненные преимущества женской вовлеченности в коммуникацию подчас оборачиваются «промахами» там, где мужская стратегия общения еще более упрощается самими обстоятельствами. Так, мужчина, чувствуя свое уязвимое положение в эмоциональных вопросах, скорее расценит как «нечестную игру» попытки завязать разговор, когда он устал. Более того, он проявит элементарное беспокойство, если беседа затянется, а отказ от нее будет им оправдан необходимостью выспаться. Поэтому, если женщина, начиная беседу, имеет в виду достижение определенной цели, ей стоит сразу приступить к главному, иначе, пока она будет распространяться о мелких подробностях, ее собеседник может потерять всякий интерес к разговору. Женщинам стоит сформулировать слоган: «