Жаль, что ей не быть уже никогда той, прежней наивной девочкой, романтичной, неискушенной. Но ее душа жаждет очищения.

Она будет сильной и духом, и телом. Научится отличать добро от зла. Будет сильной. Круто изменит свою жизнь. В этом ей поможет память о прошлом. О чистом, безоблачном прошлом. И только этот последний год она навсегда вычеркнет из памяти. Будто его и не было... Но ее прошлое, недоброе прошлое, не хотело уходить просто так.

Однажды – курс лечения уже подходил к концу – ее вызвали к следователю.

И она сразу поняла зачем. Она же убийца! Она убила своего отчима! Вот оно, возмездие! Она уже совершеннолетняя. Значит, получит на полную катушку.

Перед глазами замаячила стена из колючей проволоки...

Зона – это вам не воспитательное учреждение для оступившихся девочек. Зона – это страшное место...

А вдруг ее приговорят к высшей мере? Ведь как-никак отчим-то ее мент.

До чего же она ненавидит этих ментов!..

Следователь оказался тем самым приятным молодым человеком, отправившим ее на принудительное лечение.

Тридцатилетний капитан. Симпатичный. Светлый взгляд. Улыбчив. Такие обычно пользуются успехом у женщин.

Но тогда, год назад, Настя его не разглядела. Зато сделала это сейчас. Хоть и на душе скребли кошки, и ее мутило от страха.

– Закуривайте, Настя!

Он предупредительно положил перед ней пачку сигарет. На этот раз не «Приму», а американскую «Магну».

– Не курю, – отказалась она.

– Ну и молодец! – искренне похвалил он. – А теперь к делу... Вы, наверное, знаете, зачем я к вам приехал?

– Нет, – похолодела она.

– Из-за вашего отчима...

Ее могли вызвать к следователю по делу о порнобизнесе, на это она и надеялась. Но надежда лопнула как мыльный пузырь.

Насте стало очень страшно.

– Я должна была его убить, – будто это кто-то другой говорил за нее чужим голосом.

– Убить? – удивился капитан. – А ну-ка, Настя, выкладывайте все начистоту.

И ее как прорвало.

Она заплакала, и вместе со слезами из нее потоком полилась правда о прошлой жизни.

Она рассказала, как отчим надругался над ней. Поведала, отчего умерла мама. Вот почему она подняла на него руку. И заодно выложила историю своей тепломорской жизни. Об этих подонках Стасе и Артуре.

– Я ненавижу их всех! Что они со мной сделали!.. – всхлипнула она, завершая свою исповедь.

– Да-а, дела... – протянул капитан. – Знаешь, на твоем месте любой, наверное, поступил бы точно так же. Ну и тварь же он, этот твой отчим. Я, кажется, сам его убил бы.

– Убил бы... – эхом отозвалась Настя. И тут же ее глаза стали огромными от внезапной догадки. – А что, разве я его не убила?

– Не убила... Живой он... Если, конечно, еще жив... Видно, дрогнула твоя рука, нож только скользнул по ребру. Ну, да ты не расстраивайся, – усмехнулся он. – Из-за такого дерьма еще и срок схлопотать...

– Так что, меня ни в чем не обвиняют?

– Ни в чем... Разве что только в сокрытии фактов...

– Каких фактов?

– А вот таких... Видишь ли, в чем дело. Год назад я начал наводить о вас справки, связался с вашим отчимом, Александром Макаровичем... Кстати, он тогда уже не работал в милиции. За пьянку выгнали... Сейчас он под следствием. Изнасиловал малолетнюю. Срок, скажу я вам, светит ему солидный. Зоны, это точно, ему не миновать. А там ему жизнь медом не покажется. Насильник как-никак. Вернется не Александром Макаровичем, а Сашенькой, «петухом»... Вы понимаете, о чем я?

– Понимаю, – скованно улыбнулась Настя.

Чего только она теперь не знала об этой жизни!

– А ведь я догадывался, Настя, что с пути тебя сбил именно Костоглодов Александр Макарович. – Капитан окончательно перешел на «ты». Доверительный тон, задушевный, теплый. – А от тебя я хотел получить лишь подтверждение. И получил... Знаешь, Настя, хорошо, что ты сейчас мне все рассказала. Ведь я как узнал, что ты снималась в этой... ну ты поняла меня... так и захотел основательно тебя наказать. Но теперь мне жаль тебя. Я попробовал мысленно влезть в твою шкуру. И, кажется, понял тебя... Ты просто заблудшая овца... А этих подонков, Стаса и Артура, мы наказали. Врезали по полной.