Ления пожала плечами:

– Войдем в дом, как вы предлагали, мой господин?

Она от всей души возблагодарила Джада, когда в комнату вошел Рафел.

Это тоже было нечто новое: всего день, как вернулась в Батиару, – и уже непроизвольно взывает к солнечному богу? То, как работает твой разум; то, куда несет тебя жизнь. Все зависит от штормов на море. А потом – ты где-то сходишь на сушу?

По-видимому, нынешний шторм принес ее сюда – и к третьему убитому ей человеку. Она была совершенно уверена, что ее нож оборвал жизнь того мужчины; она знала, куда вонзить клинок, чтобы это сделать. Она также понимала, что д’Акорси прав: во всех смыслах лучше, чтобы считали, будто это он убил корсара. Он заявит об этом позже. Сначала надо кое-что сделать, сказал он.

Рафел остановился в дверях, оглядывая людей, находящихся в комнате. За окнами стемнело, наступил вечер. Ветреный, не холодный. Она в Батиаре. Это… это много значит.

Она заметила тот момент, когда Рафел узнал Фолько д’Акорси. На его лице ничего не отразилось. Он хорошо умел скрывать свои мысли. Интересно, подумала она, кого он поприветствует первым?

Оказалось, женщину. Донну Раину Видал, хозяйку этого дома. Он шагнул вперед, остановился перед ее мягким креслом, низко поклонился.

– Моя госпожа, – произнес он. – Мы никогда не встречались. Для меня это честь. Я знал вашего мужа.

Ления видела, что она пристально смотрит на него. Еще один человек, который всю свою жизнь оценивает людей, ситуации.

– Я это знаю, Рафел бен Натан, – сказала она. – Вы вели с ним дела за год до того, как он погиб?

– Да, дважды. Я вывез для него некоторые ценные вещи из Эспераньи на своем корабле. И, также по его просьбе, нескольких наших людей, которые там оставались и которым, по его мнению, грозила опасность. Я был очень… помогать ему было большой привилегией, донна Раина. Он был хорошим человеком, и это большая потеря для всех нас.

Он снова поклонился. Лению удивила дрожь, которую она услышала в его голосе. Она не думала, что это притворство. Рафел был на него способен – но сейчас она так не думала. На этот раз ему не удалось скрыть свои чувства, подумала она.

Рафел поклонился другой женщине, высокой, красивой, потом повернулся к мужчине.

– Полагаю, я имею честь видеть господина д’Акорси, – произнес он. И поклонился, так же низко, как и раньше.

О д’Акорси рассказывали столько историй. Его присутствие здесь было таким неожиданным, таким тревожащим. Возможно, он собирался посетить Соренику тайно?

Фолько Чино д’Акорси, находящийся в этой комнате, был всего лишь самым опасным командиром наемников в Батиаре. Когда-то с ним соперничал другой человек, не менее прославленный и сильный, из Ремиджио. Его давний враг. Но он погиб. О том, как именно, ходили разные слухи.

Теперь у д’Акорси соперников не было.

Даже в Маджрити, на далекой западной окраине мира, знали об этом человеке. О его единственном глазе, его шраме, его армии, его великолепной жене (из семьи Риполи, сестре герцога Мачеры). О том, как он преображает Акорси, когда не занят войной на стороне того, кто нанял его этой весной за огромные деньги.

Сейчас была весна. Что он делает здесь?

– Это действительно мое имя, – серьезно произнес Фолько. – Я польщен, что оно известно в Альмассаре.

– Оно было на слуху в прошлом году, когда вы приобрели большое количество ковров в нашем городе. Я еще больше польщен тем, что вам известно, откуда я прибыл, – ответил Рафел.

Д’Акорси ухмыльнулся:

– Ваш партнер рассказала нам, пока мы вас ждали. Я не проявил особой проницательности.