— Все хорошо. Думаю, тренировка пройдет без сучка и без задоринки.

Мне бы его уверенность. Я так нервничаю, отчего аж прикусываю фалангу пальца. А Яр следит за мной… пристально-пристально…

Не знаю, почему я так волнуюсь. Но стараюсь не поддаваться на его «заботливую» провокацию и не завязывать с ним диалог, пропускаю слова Власова мимо ушей. Мои девочки кажутся такими хрустальными на фоне Даши. Именно ей выпала честь проводить первую тренировку.

В то время как мои глаза прикованы к центру зала, карие сверла Яра бессовестно проделывают во мне дыру.

— А почему ты вернулась сюда? Разве Голованов умер? — он задает вопрос, выбивающий пол из-под ног.

Как ржавые гвозди, вбивает в меня свои слова. Нет, отмолчаться у меня не получится.

— Птичка напела, что далеко-далеко изготовили котел, из которого Дмитрий не очень скоро выберется.

— И кто же это тебе начирикал? — не унимается он.

— Вещий сон приснился, — перевожу на Власова взгляд. — С большой такой властной птицей, которая считает, что ей все дозволено, — руками обхватываю невидимый гигантский шар, чтобы указать размер и вспоминаю лицо Павла Семеновича.

Кто-то из девчонок вскрикивает в этот момент, я испуганно поворачиваю на шум свою голову. Даша показывала на одной из учениц прием, уложив ту на лопатки. Обе девушки начинают смеяться, а я с облегчением выдыхаю. Кошмар! Мои нервы просто ни к черту! Я же так поседею.

— Да что ты над ними так трясешься? Им же не по три годика.

— Наверное, ты прав, — соглашаюсь с Ярославом, вызывая у него на лице недоумение.

— А я думал, спорить со мной — это твое новое кредо.

Мне очень хочется выплеснуть на него все накопившиеся упреки. Но я лишь натягиваю безмятежную улыбку и отворачиваюсь. Сидеть с ним так близко очень волнительно. Рядом с Яром я сразу становлюсь уязвимой.

Очень боюсь, что однажды зарытые в глубине эмоции выйдут из-под моего контроля, и я им поддамся…

Вибрация моего телефона раздается по всей скамье, вновь привлекая нежелательное внимание. Власов следит за каждым моим действием. А я стараюсь разблокировать смартфон так, чтобы Яр не увидел фотографию Боди на заставке. Спасает, что Власов идет к подзывающей его Дашке.

«Я на парковке», — как и договаривались, Василий прислал сообщение, что приехал. Очень вовремя, как раз к концу тренировки.

Оставляю Олесю за главную, чтобы она поговорила с девочками. Мне важно знать, что им все понравилось. А сама, забрав из кабинета плащ, иду к выходу. Власов уже стоит у пандуса, крутит в руках ключи от машины.

— Там дождь намечается, — он поглядывает на черные тучи.

— Какая забота! — бросаю ему ухмылку, еле успокаивая свое участившееся сердцебиение.

Делаю шаг вперед, попадая под первые капли. Папа старательно машет мне рукой, раскрывая зонтик. Жестом поторапливает, чтобы я не успела промокнуть.

— Садись, па! Открыто! — влезаю в авто.

Стоит Василию захлопнуть за собой дверь, дождь нещадно начинает долбить по крыше, перерастая в ливень.

— Надеюсь, они успели забежать в группу. Бодя только избавился от соплей, — делюсь с ним своими переживаниями. — Очередной простуды нам только не хватало.

— А что ты хотела? Это садик. Там всегда так: неделечку походил, месяц дома. Пора бы уже привыкнуть, — он улыбается.

— Да уж… Привыкнешь тут, пап. Ну, ты скажешь тоже.

На парковке мы торчим минут десять. Льет так, что дворники не успевают сгонять воду с лобового стекла. Когда ливень начинает сходить на нет, я замечаю опустевшее место стоянки. Власов, как сумасшедший, не стал пережидать и уехал. Надеюсь, он не пересечется с таким же отвязным бараном на дороге. Не хочу, чтобы он попал в аварию.