За неимением бамбука цельное удилище можно сделать из другого материала. Для этого используются длинные и ровные побеги орешника (лещины), можжевельника, рябины, березы, других полутвердых пород деревьев, выросших в густых зарослях. Причем срезать их лучше всего поздней осенью, когда древесина наиболее плотная – в ней меньше сока (побеги сосны, ольхи, осины для удилища непригодны – слишком хрупки).

Заготовленные хлысты подвергаются тщательной обработке. Острым ножом срезаются сучки и почти до самой вершинки снимается кора. Чтобы удилище получилось прямым, хлыст подвешивают за вершинку, а к комлю подвязывают груз весом 15—20 кг. Если такой возможности нет, хлыст прикрепляют скобками к прямой доске или в паз бревенчатой стены, можно приколотить его к длинному не деформирующемуся бруску (шесту). В таком положении хлыст держат на сквозняке 3—4 месяца, оберегая от влаги и прямых солнечных лучей. Затем заготовку полностью очищают от коры и заусениц, шлифуют наждачной бумагой и пропитывают горячей олифой (чтобы предохранить от порчи). После того как олифа подсохнет, заготовку покрывают водостойким лаком.

Составные (разборные, разъемные) удилища делаются из тех же материалов, что и цельные. Но здесь бамбук в еще большем почете: он не усыхает, как обычное дерево, и лучше держит соединения.

Деление хлыстов на колена – мера вынужденная. Да, качества удилища ухудшаются, но для горожанина другого выхода нет: в общественный транспорт с трех-, четырехметровым удилищем не сядешь. Да и на личной машине такие снасти возить непросто. Иное дело два-три полутораметровых колена в чехле.

Соединяются колена составных удочек двумя способами: металлическими трубочками, надетыми на концы колен, или (реже) с помощью металлических штырей. Соединение считается достаточно надежным, если трубочка верхнего колена (контртрубка) свободно, но без люфта входит в трубочку нижнего колена. Проверить качество соединения можно так: взять собранное удилище за комель и потрясти его вертикально и горизонтально. Если трубки сидят не плотно, будет слышно легкое потрескивание.

Трубки всевозможных размеров (как и разъемные удилища) продаются в спортивных магазинах. Но умельцы делают их сами: из ружейных гильз, из старых ножек стульев и торшеров, из лыжных палок и других подходящих материалов. Изготавливать трубки из разных металлов не рекомендуется – они будут часто «заедать» и их трудно потом разъединить.

Огромной популярностью у рыбаков пользуются телескопические (раздвижные) удилища из стеклопластика и углеметаллические. Они имеют по пять-шесть и более колен, которые концентрически входят одно в другое (как у телескопа, отсюда название). В рабочем состоянии длина такой удочки порой достигает 8 м, хотя в сложенном виде она похожа на обыкновенную трость, а некоторые можно даже уложить в портфель. Правда, особой радости от этого рыболов испытывать не должен: чем короче колена – тем больше сочленений, а значит, хуже прочность и гибкость удилища.

«Телескоп» с трубками длиной от 90 см до 1,2 м отвечает самым высоким требованиям, предъявляемым удилищу: он гибок, упруг, достаточно прочен, не подвержен деформированию, так как совершенно не реагирует на влагу.

Однако обращаться с телескопическим удилищем следует все-таки с осторожностью. Категорически не рекомендуется приводить его в рабочее состояние резким взмахом руки (как кнутом). Да, это эффектно, когда колена выскакивают одно из другого, и «трость» моментально превращается в рыболовную снасть. Но при этом они, бывает, так заклиниваются, что сложить их обратно – целая проблема. Лучше всего готовить удилище к работе, вытягивая руками одно колено за другим, начиная с верхнего. Причем усилия для закрепления трубок в сочленениях должны быть минимальными, такими, чтобы колена всего лишь не складывались самопроизвольно. Заслуживает особого внимания рыболова верхнее колено удилища. Это самое уязвимое место «телескопа» из-за своей хрупкости. Поэтому при переходе с места на место, удочку надо нести комлем вперед, дабы не воткнуть хрупкий кончик в какое-нибудь неожиданное препятствие, а в перерывах лова – класть так, чтобы на него нельзя было случайно наступить или сесть.