А ведь не просто так она во все это нарядилась! 

Следы, значит, остались. После нашего с ней «общения».

Руки чешутся расстегнуть пуговицы и рассмотреть поближе. И, возможно, обновить. 

Ловлю себя на этом, и еще больше злюсь. 

Зверев, тебе надо угомониться. 

И , наконец, заняться сексом. А то недотрах налицо. 

- Проходите, ээээ…

- Дарья Викторовна, - язвительно договаривает она и идет мимо меня в кабинет. 

Я разворачиваюсь, смотрю на круглую попку, подчеркнутую обтягивающими брюками, потом перехватываю взгляд своей секретарши. Точно такой же заинтересованный, как и у меня. И неожиданно подмигиваю ей. 

Нет, Ксюша, эта девочка ходит по моей стороне улицы. 

- Я для всех занят. – Предупреждаю коротко и закрываю за собой дверь.

Она разворачивается ко мне тут же, опять смотрит прямо в глаза. 

Злобная сучка. Нагнуть прямо тут, над столом. Дернуть ворот рубашки. Проверить, все ли мои отметины на месте. 

Иду к столу, сажусь. Руки на столешницу. Лицо, как на предвыборных плакатах, суровое и внушительное. Прямо, как мой стояк в штанах. 

- Слушаю вас. 

Она молча кладет на стол бумагу. Не касаюсь. Даже не смотрю. На нее смотрю. 

- Это претензия. – Ждет моей реакции, не дожидается, уточняет, - досудебная. 

- Вы могли бы передать через секретаря, зачем лично явились?

- Затем, что через секретаря нет полной гарантии, что она к вам попадет в итоге. 

- Сомневаетесь в компетенции сотрудников мэрии? На каком основании?

- Не сомневаюсь. Просто хочу ускорить процесс. 

- То есть, мы теперь еще и бюрократы? Необоснованные обвинения. Это мне на вас нужно в суд подавать. 

Она так удивляется, что начинает глупо хлопать ресницами. Я испытываю прямо-таки мстительное удовлетворение. Что, не ожидала, сучка? В эту игру можно играть вдвоем. 

- Значит, так, - она встает, чуть наклоняется ко мне, припечатывает ладонью бумагу, - договор заключен по всем правилам. И потому никуда , ранее оговоренного срока, я съезжать не собираюсь. 

- Квартира у меня в собственности, и только я решаю, кто и сколько в ней будет жить. 

Я демонстративно откидываюсь на кресле, чтоб картинка ее злого лица была более полной. 

Красивая, сучка. Глаза такие яркие, прямо завораживают. И губы красные. Сочные. На голове – аккуратная прическа, волосы убраны, как у фигуристки, в плотный пучок. 

Пришлось сжать ладони в кулаки, чтоб побороть желание ухватить ее за этот пучок. И нагнуть. 

Да что со мной происходит-то такое? 

Почему при виде нее несет на какие-то безумные поступки? 

Сто лет уже такого не было. 

И мысли пошлые на редкость. 

Я всегда отличался тем, что умел держать себя в руках. И просчитывать риски. Потому и здесь сижу, в этом кресле. И планирую в другое перебираться. А потом, чем черт не шутит… Я еще молодой…

Особенно, по меркам политики. 

А здесь будто дьявол сидит и нашептывает, как лучше разложить вот эту конкретную бабу прямо на своем рабочем месте. 

Это пиздец, товарищи. Других слов нет. 

- Вот как? – она ехидно щурит глазки, кривит полные губы, - а вы вообще, как лицо , находящееся на государственной службе, имеете право заниматься коммерческой деятельностью? 

А вот это удар под дых!

Сууучка!!! 

- Как вы думаете, что произойдет, если я пойду с этим в суд? – она явно что-то читает в моем лице, потому что лучистый взгляд наполняется торжеством. – А еще, -  продолжает она, - я могу разместить информацию на официальном городском портале, и тогда… 

В мстительном порыве она наклоняется еще ближе, и я не выдерживаю. 

Хватаю за аккуратную шишку на голове, дергаю на себя  и резко прижимаюсь губами к раскрытому рту.