Может быть, лет через двадцать, после того как миллионов двадцать человек перемрет с голоду, у нас могло бы появиться на селе что-то приличное. Но двадцати лет на реформы у России не просматривалось ни в какой перспективе. Даже если бы не было войны, она едва ли вынесла бы такое количество маргиналов и все равно рухнула в бездну голодных бунтов и великой русской смуты. Потому что – поздно! Болезнь уже не поддавалась терапевтическому лечению. Теперь этот узел можно было только разрубить. А орудия, чтобы разрубить, власть в руках не имела, да и силы такой у нее не было. И весь этот запекшийся клубок рухнул на плечи новой власти.
Но если бы это было все наследство – так о чем и речь!
Куда ведут графики роста?
Англичанин-мудрец, чтоб работе помочь,Изобрел за машиной машину.А наш русский мужик, коль работать невмочь,Он затянет родную «Дубину».Из песни
Примерно к концу 80-х годов XIX столетия Россия наконец добралась до капитализма. Ее промышленное производство стало бурно расти – темпами, самыми быстрыми в мире. Впрочем, темп – это весьма относительный критерий, поскольку жестко привязан к стартовой цифре. И если она близка к нулю, то при очень высоких темпах могут быть очень грустные абсолютные показатели.
На том, первом, этапе промышленность тянула за собой быстро развивающееся железнодорожное строительство, и вперед вырвалась тяжелая индустрия. Но уже к концу 90-х годов подъем сменился кризисом, продолжавшимся примерно до 1903 года, потом ситуация стала потихоньку выправляться, и в 1910 году пошел новый рывок. Это в общем. Посмотрим теперь конкретные цифры: как выглядел этот самый промышленный подъем.
Составители энциклопедического словаря «Россия» (1898 г.) знаменитые Брокгауз и Ефрон – люди честные, но немножко лукавые и старательно обходят некоторые неудобные моменты. Например, когда надо рассказать о структуре российской промышленности…
В 1896 году структура промышленного производства в Российской империи представляла собой мечту «перестройщика» – абсолютнейшее преобладание так называемых «товаров народного потребления», или, пользуясь терминологией советского времени, «группы Б». По стоимости произведенной продукции на первом месте стоит мануфактура – то есть обработка волокнистых материалов, от хлопка до джута – 851 млн руб., или 31 % валовой продукции российской промышленности. Затем следует обработка питательных веществ, или пищевая промышленность – 722 млн (26 %). А вот дальше начинается лукавство. Третье место – 614 млн (22 %) занимает «горная и горнозаводская промышленность, со включением обработки металлов и машиностроения». Вот и понимай, как хочешь: сколько тут добывающей промышленности, сколько обрабатывающей, а сколько собственно машиностроения. Дальше идут уже разные мелочи, вроде обработки животных продуктов (117 млн), деревообрабатывающей промышленности (91 млн), керамики, химической промышленности и пр.
Собственно машиностроение отыскать все же удалось, хотя и совсем в другом разделе. Причем предваряется искомая цифра совершенно замечательным предисловием – и не надо говорить, что этот стиль придумала советская эпоха, ну не надо, а?!
«Машиностроение в России далеко еще не удовлетворяет спросу. Главной задерживающей причиной является не столько таможенно-тарифная система, сколько трудность конкуренции с иностранным производством. Машиностроение становится выгодным при массовом производстве однородного товара. Страны, завоевавшие себе в этой области известность, производят машины не только для себя, но и для распространения их по обширному всемирному рынку. Только благодаря массовому производству постройка машин обходится настолько дешево, что они могут выдерживать самые высокие пошлины»