Остальные члены Племени отреагировали иначе. Вокруг зазвучали встревоженные, непонимающие голоса. Многие уставились на Тадеуса с еще большим отвращением, чем смотрели они на Бога и Жнецов. «Ага, значит, он еще не взял под контроль все Племя. Я помогу ему, а когда он станет мне не нужен, он отправится вслед за своей собакой и будет принесен в жертву ради общего блага».

– Тадеус, твои люди слабы. Твой город разрушен. Пора сделать выбор.

На поляне повисла тишина.

– Ты сказал, что мы уже встречались, но ты изменился, Верный Глаз.

– Так и есть, – сказал Смерть. – Верного Глаза больше нет. Он пожертвовал собой, чтобы пробудить меня, Бога Смерти. Почти как твой любимый Одиссей пожертвовал собой, чтобы пробудить в тебе истинного Воина.

– Одиссей умер из-за мутантки-землерылихи, – процедил Тадеус. Он оскалился и стал так похож на Жнецов, что Племя дружно ахнуло.

– Но ведь мы с тобой знаем правду, не так ли?

Тадеус начал было возражать, но Бог поднял руку, перебивая его.

– Нет. Прибереги ложь и оправдания для других – если выживешь. Сейчас ты должен выбрать. Сложи оружие и стань союзником Смерти – или умри.

Во взгляде Тадеуса появилось хитроватое выражение.

– Союзники не сдаются друг другу.

– Знаешь, Тадеус, будь ты богом, ты мог бы устанавливать правила. Но ты не бог. Бог здесь я. И я требую, чтобы мои «союзники» сложили оружие, – непринужденно ответил Смерть.

– Не делайте этого! – закричал один из Псобратьев.

– Племя никогда не сдастся свежевателям! – выкрикнул другой.

Не обращая на них внимания, Смерть устремил взгляд на Тадеуса и заговорил так, словно они и впрямь были давними союзниками:

– Ты попробовал его – настоящее могущество. Только я могу показать тебе, как получить больше. Или же я могу тебя убить. Конечно, кто-то из вас сумеет сбежать, но чего ради? – На его лице появилась свирепая улыбка. – Вы всегда можете отступить в наш город. Меня и моего Народа там не будет. Мы будем здесь – будем отстраивать новый небесный город. Сделай выбор! – приказал Смерть голосом, от которого закачались верхушки сосен.

– Древесное Племя! Сложить оружие! – закричал Тадеус.

Арбалеты, болты, ножи и мечи застучали по земле: Племя неохотно повиновалось новому Главе Воинов.

Затянутое облаками небо быстро опустилось на Умбрию, погрузив мир во тьму, невольно представившуюся Мари отблеском тех ужасов, которые они оставили за спиной.

С левого плота у маленькой лодки, в которой сидели Мари, Ник, Ригель и Лару, раздалось поскуливание, и Мари взглянула на большую овчарку.

– Все хорошо, Лару. Я знаю, к этому нужно привыкнуть, но нам предстоит долгий путь, так что устраивайся поудобнее, – сказала она спутнику Ника.

Но Лару заскулил еще отчаяннее, а Ригель только подлил масла в огонь, послав Мари мысленный образ измученного и покрытого кровью Ника.

Мари отложила весло, осторожно пробралась по лодочке к Нику, который, сидя к ней спиной, размеренно рассекал воду веслом. Она нежно коснулась его, и он, удивленно вздрогнув, застонал от боли.

– Мари, тебе придется помогать мне грести – по крайней мере, пока мы не доберемся до дальнего края Фермерского острова и окончательно не войдем в Умбрию, – пропыхтел Ник.

Мари поняла, что рука, которой она его касалась, намокла. Она потерла пальцы и поднесла их к носу – и правда обрушилась на нее, как кулак.

– Ник, у тебя кровотечение. Сильное.

– Надо выбираться отсюда. У нас еще будет время меня подлатать.

– Ник! Посмотри на меня.

Он неохотно выпрямился и, перестав грести, повернулся на маленькой скамеечке лицом к Мари. Она ощупала его лоб и щеки и ахнула, когда поняла, что все его тело покрывает холодный пот, а кожа липкая и влажная. Руки целительницы быстро и уверенно запорхали по его телу, безошибочно отыскав сочащиеся кровью раны на плече, боку и бедре.