Сердце Даны екнуло и упало на уровень ее розовых пушистых тапочек. Она не была готова к тому, что Брук будут нравиться мальчики и она захочет ходить на свидания.

– Но у него есть девушка, и он старшеклассник, так что он даже не взглянет на меня, – вздохнула Брук. – Но когда у меня появится парень, он будет выглядеть так же, и от него мое сердечко растает. А знаешь что? – Она убрала руку с груди и сменила тему разговора. – Надо было пригласить тетю Харпер и тетю Тауни. Им наверняка одиноко.

– У них тоже есть работа, как и у нас. Завтра и в воскресенье ты будешь помогать Флоре в прачечной.

Дана бы ни за что не стала приглашать этих двоих на ужин. Бабушка поступила мудро, распределив их обязанности. Если бы ей пришлось проводить по тринадцать часов в день в одной комнате с Харпер или Тауни, вскоре на нее бы надели смирительную рубашку. Или того хуже – она бы угодила в тюрьму.

Брук застонала.

– Уж лучше убираться в лошадиных стойлах.

– Ты видела здесь стойла?

Ее дочь покачала головой.

– Когда мы закончим завтра вечером и магазин закроется, может, спустимся к озеру? Можно даже взять бутерброды или попросить дядю Седа приготовить нам чизбургеры.

– Раньше по пятницам или субботам мы устраивали ночь кино и попкорна. Почему бы просто не продолжать в том же духе, Брук?

Возможно, есть маленькая вероятность, что если она сохранит верность традициям, то сможет отсрочить неизбежный интерес Брук к мальчикам.

– Тогда давай в воскресенье после работы? – предложила она.

– Может быть, если не будет дождя, – согласилась Дана.

– Знаешь, что мне больше всего нравилось в гостях у бабушки Энни? – спросила Брук и продолжила говорить, не давая Дане ответить: – Мне нравилось сидеть с ней на садовых качелях. Когда мы отужинаем, можно мы выйдем на крыльцо и покатаемся? Поговорим о бабушке, и я смогу с ней попрощаться.

– Конечно, пойдем, – сказала Дана, подавив комок в горле. – Если хочешь, давай возьмем с собой туда десерт.

– Бабушке бы это понравилось, – сказала Брук.

Туча заслонила собой луну, закрыв половину света, в то время как они сидели на качелях и прислушивались к скрипу цепей, поедая шоколадный торт, и пили вместе апельсиновую газировку прямо из бутылки.

– Этот вкус напоминает мне шоколадно-апельсиновые конфеты, которые мы дарили бабушке Энни на Рождество, – сказала Брук.

Каждый год Дана покупала для бабушки Энни маленькие апельсинки, завернутые в фольгу. Она любила сочетание этих двух вкусов и всегда мечтала о том, чтобы найти эти сладости в своем чулке.

А ведь я даже не подозревала, что прошлым Рождеством вижу ее в последний раз. Если бы я только знала, то принесла бы ей дюжину этих шоколадных апельсинов, – подумала Дана.

Брук указала на небо.

– Посмотри на эти звезды. Думаешь, в раю на небесах правда есть дыры в полу, как поется в той кантри-песне? Бабушка может заглянуть вниз и увидеть нас?

– Не знаю, – ответила Дана. – Но если это так, то я уверена, она счастлива, что мы продолжаем ее дело здесь.

– И особенно, что мы поддерживаем дядю Седа, – сказала Брук. – Она будет скучать по нему больше, чем по всем остальным. Он стал еще худее с тех пор, как мы видели его в прошлый раз.

– Он, похоже, и вправду похудел, но ведь в последние недели ему пришлось взвалить на свои плечи и свою, и бабушкину работу. Может быть, теперь, когда мы все ему помогаем, он немного наберет. Почему ты думаешь, что она будет скучать по нему больше, чем по нам?

– Они были лучшими друзьями всю свою жизнь. Мне так бабушка сказала в последний раз, когда мы виделись. Она рассказывала, что они с дедушкой Шеймасом и дядей Седом родились в этом месте, еще когда здесь не было озера и стояла пара фермерских домиков, поэтому они всегда дружили. Если бы у меня была такая подруга, я бы точно так же скучала по ней.