Люблю этого дагестанского старика. Вопросов не задает, но все понимает. В душу не лезет, но как будто туда и смотрит

- Слушай, Лиль, я тут краем уха услышал, что у тебя сегодня гости побывали.

- От кого услышал?

Арсен на мой вопрос отвечать не собирался.

- Твой отец был дальновидным и умным мужиком, страховку себе обеспечил в виде компромата.

Мне даже кусок поперек горла встал. Обалдеть папочка выдал! Но теперь хотя бы понятно, что искали.

- И ты позвонил Жене, - не спросила, а констатировала я.

- Ну да. Все-таки он мент, то есть полицейский.

- Арсен, ты вот много слышишь. Так скажи мне, что говорили о моем отце, чем он занимался в последнее время, было ли что-нибудь странное.

- Он хоть и был фигурой приметной, но не депутатом же каким или претендентом в мэры, всего-то врачом. Кстати, а он был набожным человеком?

Я снова подавилась. Отец и религия? Это смешно.

- Ты же сам сказал, что он был врачом. Мы в основном атеисты, - ответила я. – А почему ты спросил?

- Да я вот вспомнил, что видел его с месяц назад. Он заходил в церковь, что на Громова.

А это точно странно. Насколько я помнила, на Громова был только католический костёл. Если бы отец точно на старости лет выжил из ума и отправился куда-нибудь замаливать свои грешки, то наверняка в православную церковь.

Может, все-таки консультация Роберта была нужна самому отцу? Пока другого объяснения я не вижу.

А вдруг Елена Дмитриевна сможет пролить свет на это странное поведение? Вчера она ни о чем не сказала, но я и не спрашивала.

- Лиль, - позвал меня Арсен. – Может, правда уедешь?

Я отрицательно покачала головой, на что старший товарищ кивнул, как будто сказал: «Я так и думал».

- Еще предложения? – спросила, вставая со стула.

- Подумай, куда Николай Николаевич мог спрятать компромат. Сейчас на бумажки все стервятники слетятся и в покое тебя не оставят.

- Спасибо, Арсен.

- Да мне-то за что? – удивился он.

Я улыбнулась и похлопала его по плечу. Кивнула на прощание молчаливому парнишке и вышла на улицу.

Снег усилился, но на земле он сразу же превращался в кашу. Подняв воротник, я дошла машины и только щелкнула брелоком, как меня кто-то взял за локоть. Повернувшись, я поскользнулась и впечаталась носом в мужскую грудь. Вернее, в дорогое кашемировое пальто.

- Аккуратнее, Лилия Николаевна.

Я подняла голову и, сделав шаг назад, спросила:

- Мы знакомы?

- Я знал вашего отца.

Незнакомцу было, кажется, чуть за сорок. Богатый, высокомерный, бескомпромиссный – первое впечатление. Вот и стервятники подоспели.

- И?..

- Соболезную.

Ни черта – на лице написано.

- Вы меня ждали, чтобы выразить соболезнования? – наиграно удивилась я. – Это очень мило с вашей стороны.

Я отвернулась и уже открыла дверь, как снова на мой локоть легла рука. На этот раз хватка была сильнее. Кажется, кто-то не любит, когда показывают характер.

- Лилия Николаевна, - в голосе появилось раздражение.

- Послушайте, - снова повернулась я, выдернув локоть, - вы не соизволили представиться, вы тянете кота за… хвост, ничего не объясняя и теряя мое и свое время. И почему-то вы сейчас начинаете злиться на меня.

Темные брови мужчины взметнулись вверх, а потом он улыбнулся, причем весьма искренне. Сняв перчатку, он протянул мне руку:

- Богданов Сергей Владленович. Нам надо поговорить.

Я пожала протянутую ладонь и спросила:

- Нам?

- Мне, - поправился Сергей Владленович. – А вы интересная, на Николая Николаевича похожи.

- А через пару минут вы в меня и влюбитесь.

- Кажется, уже. 

С мужчинами наладить контакт несложно. Со всеми, кроме одного. По крайней мере мне.