«Оно сидело тут ночью и смотрело на меня. Я спал, а оно смотрело!»

Мысль была настолько пугающей, что Лёня пулей вылетел из кровати и едва не закричал на весь дом, услышав телефонный звонок.

– Доброе утро, соня! – сказала мама.

– Это ты стул поставила? – вместо приветствия спросил он.

– Стул? Какой еще стул?

Сердце упало. Объяснять было нечего, но Лёня все же ответил:

– Я проснулся, а он возле кровати стоит.

– Малыш, прости, не могу долго говорить, у меня люди, – торопливо проговорила мама. – Но ты не переживай. Наверное, это ты сам подвинул, ночью. Бывает такое. Встаешь среди ночи в полусне в туалет и делаешь что-то, чего потом сам не можешь вспомнить.

Лёня молчал, обдумывая ее слова. Маме, ясное дело, виднее. Раз она говорит, что бывает такое, значит…

– Ау, ты чего там притих? Все хорошо?

– Угу.

– Хочешь, мороженого куплю? Поедим с тобой вечером. Что скажешь?

Мороженое – это всегда здо́рово. Вешая трубку, Лёня уже воспрял духом. Переставил стул на его законное место, заправил кровать и пошел умываться.

Завтракал, глядя в окно, и увидел, что внизу, возле песочницы, сидит на лавочке мальчик примерно его возраста. Лёня раздвинул занавески, чтобы получше его рассмотреть и решить, не стоит ли спуститься и познакомиться, но тут мальчик поднял голову и посмотрел на него. Их разделяли четыре этажа, но все же было заметно, что на лице мальчика промелькнуло что-то, сильно напоминающее страх.

Он уставился на Лёню, а потом вскочил с лавки и бросился прочь.

«Что его так напугало?» – Лёня мыл тарелку и чашку тщательно, как учила мама, чтобы не оставалось разводов и следов пищи, и чувствовал, что настроение испортилось.

Внезапно раздался глухой стук, словно что-то упало. Лёня прислушался. Кажется, это из его комнаты! По телу побежали мурашки. Там ведь нет никого – кто мог что-то уронить?

Лёня стоял возле раковины, думая, что делать. Идти в комнату было страшновато, но не идти нельзя. Не может же он до прихода мамы просидеть на кухне. Да и потом, что он – трус?

«Посмотрите, кто тут у нас! Что это за девочка? А, это же Лее-е-еночка!» – всплыло в голове.

Лёня сжал кулаки и перевел дыхание. Ничего там нет страшного! Просто ерунда какая-нибудь. Чтобы не растерять решимости и не дать себе возможности передумать, он почти бегом побежал в детскую.

Комнаты были сквозные, поэтому ему пришлось пробежать через гостиную (она же – мамина спальня). Краем глаза Лёня заметил что-то серое в углу, возле балконной двери, но, обернувшись, ничего необычного не увидел. Показалось, наверное, решил он и открыл дверь.

Стул, который Лёня приставил к столу, валялся посреди комнаты. Мальчик застыл, как вкопанный, глядя на него. Покрывало, которым он застелил кровать, было сброшено на пол и скомкано.

Лёня попятился.

– Кто здесь? – прошептал он.

Никто не ответил, но ему все равно показалось, что кто-то есть рядом: стоит прямо за его спиной, дышит, буравит взглядом, следит за каждым движением. От страха стало больно дышать. Ноги сделались тяжелыми, как пудовые гири, и приросли к полу.

А потом сбоку раздался смех. Даже не смех – хихиканье. Тихое, меленькое, будто кто-то смеется в кулачок тоненьким ехидным голоском.

Не выдержав, Лёня завопил во все горло и выскочил из комнаты. На глаза наворачивались слезы – он и не думал, что от страха можно плакать! Маленьким вихрем промчался через мамину комнату и выбежал в прихожую. Загремел ключами, все время ожидая, что кто-то схватит его за плечо, но ничего, обошлось.

Открыв дверь, Лёня выскочил в коридор и захлопнул ее за собой, запирая на все замки, чтобы то, что осталось внутри, не выбралось и не схватило его.