В этой части здания я бывала довольно редко, а ещё дурацкие стрелки с указанием пожарного выхода словно сговорились спутать следы. Заблудившись в полутёмных коридорах офиса, в голову не пришло ничего лучшего, как раздосадованно топнуть ногой. И вот тогда, будто повинуясь негласному приказу, по полу неуверенно пополз слабый приток спасительной прохлады. Недалеко хлопнула дверь. Ориентируясь на звонкий удаляющийся стук каблучков, я приблизилась к вожделенной свободе.

– О, Боги, как я об этом мечтала. – бестолково изрекла я, продираясь через дверь, ведущую на террасу.

Тугой доводчик отказывался поддаваться, и стало удивительно, что такая дверь в принципе может хлопнуть. Но чудеса техники продемонстрировали сие чудо, и дверь хлопнула снова, едва не оттяпав мыски моих чудесных туфель.

Подставляя лицо дуновению ночного ветерка, я блаженно простонала, едва сдерживаясь от желания сползти по стене и устроиться на полу сидя. От грехопадения удерживала лишь одна мысль: подняться я уже не смогу и застанут меня утром именно в этой позе. Ещё был вполне оправданный риск примёрзнуть к новенькой плитке директорской зоны отдыха, ведь на дворе далеко не май.

Ночная прохлада мгновенно отрезвила. К сожалению, не только голову. Заныли ноги, уставшие от непривычно высокой шпильки, зудом отдалась кожа на бёдрах. Виной тому дурацкие силиконовые накладки на чулках! Мысль отказаться от привычного и удобного пояса пришла мне в голову совсем некстати, и сейчас желание было одно: забраться под пышную юбку коротенького платьица и разодрать кожу в кровь. Кожу было жалко: есть вероятность, что придётся вернуться на банкет, а действовать требовалось незамедлительно. Идеальным стало решение чуть-чуть приспустить орудия пыток. Желательно настолько, чтобы не опуститься до уровня доступной женщины, но платье на такие манёвры не рассчитано. После нехитрых манипуляций резинка чулок провокационно выглянула из-под пышного фатина. Приятая тишина была разрушена резким звуком, похожим на щелчок фотоаппарата. Я отвлеклась от приятного диалога со своим телом и вскинула голову.

– Эй! – переполненный возмущением возглас сорвался с губ прежде, чем я успела оценить ситуацию.

– Лучший кадр за этот вечер. – выдал мужчина, оценив снимок на дисплее камеры. И улыбнулся. Крышесносно. Так, что у меня отвисла нижняя челюсть.

– Эй… – повторилась я, но уже с другим, каким-то нереально мурлыкающим тоном и сделала несколько смелых шажков.

Потому что его вид… Да что там вид, он сам был одним сплошным приглашением и я согласилась. Во всей моей душе не нашлось ни единого повода, чтобы от подобного приглашения отказаться. Бесцеремонно оценив его плечи, ноги, жадный взгляд, я направилась к парню с камерой в руке. Остановившись в шаге от него, небрежным жестом одёрнула светлую сорочку и снизу вверх умудрилась посмотреть с вызовом и упрёком.

– И где ты потерял бейдж с пометкой пресса? – облизнулась я своему праву задать этот вопрос.

Парень выразительно хмыкнул и встал в позу. Он с демонстративной веселостью разглядывал меня, ведь я тоже приглашала. В свою игру, в свою голову и… боже, в этих глазах я прочла, что успела пригласить его ещё и под юбку. В привычной жизни за подобные взгляды я могла бы смело отвешивать пощёчины, а вот сейчас, сейчас я ластилась к нему, подставляясь и демонстрируя себя.

Согласно кивнув каким-то своим… явно положительным выводам, парень желчно ухмыльнулся.

– А я похож на представителя прессы?

– Похож. – пропустила я его хриплое замечание и уставилась в глаза, которые пожирали, которые давили прессом, размазывали меня. – На представителя самой жёлтой газетёнки, которую только можно представить. Наглый, беспринципный и готовый на всё.