Она внимательно глянула на него и кивнула. И непонятно было, знала она про эти различия или нет.

– Там бумажка валяется от января сорокового, так что ты про тридцать девятый забыть можешь…

Разговаривая они отошли подальше, да и шептались вполголоса, стоя почти рядом, но раненый навострил уши. Заметив это, она легко рассмеялась, будто услышала что-то забавное, и пошла ворочать тела.

Егор удивлялся способности этого старого уголовника вести себя так естественно и непринужденно, хотя в данной ситуации, в комнате, залитой кровью и заваленной телами, этот смех резал ухо. Хотя, может, для него это нормально?

Она обошла все трупы бандитов и примерила их подошвы к своей. Они все были гораздо больше. Присела, приглядываясь к сапогам молодого милиционера, но поймав взгляд сержанта вздохнула и отошла.

– Юлия, – позвал он её.

Она недовольно повела плечами, но нехотя отозвалась:

– Тебе чего, болезный?

– Там в комоде, – он кивнул на смежную комнату, – В нижнем ящике есть вещи гражданские. Саша ночевал там иногда. Возьми, чего уж теперь…

Телефон работал. Придя в себя, сержант накрутил диск и короткими рублеными фразами обрисовал ситуацию.

– Дежурный, это Бутько говорит. Соедини с Акимовым… Товарищ капитан, это сержант Бутько. Нападение на отделение. Пять человек. Убит милиционер Буров. Я ранен. Нападавшие уничтожены. За Кадетом приходили… Понял. Не нуждаюсь… Есть встретить дежурную группу.

      Дослушав до конца, она вышла в соседнюю комнату и через десять минут вернулась полностью преображенная. Одежда оказалась почти впору. Заправленные в сапоги брюки, серая рубаха и пиджак. Волосы она спрятала под широкополой кепкой с задорно сдвинутым на бок козырьком. Чем-то походила на Промокашку из «Места встречи». Для полноты образа не хватало только длинного шарфа.

Егор заметил висевшее у входа небольшое зеркало и подошел к нему. С минуту стоял, с интересом разглядывая своё отражение. Увиденное ему понравилось. Правильные черты лица. Умные серые глаза. Широкие скулы. Тонкая переносица. Волевой подбородок с глубокой ямочкой. И копна густых, длинных, давно не стриженных каштановых волос на голове. Общее впечатление портили лишь редкие нежные волосы под носом и на подбородке.

– Надо бы обзавестись бритвой, – решил Егор, и тут же забыл об этом.

– Любуешься? Подвинься, – девушка бесцеремонно оттерла его плечом от зеркала, мельком взглянула на себя и вынесла вердикт, – Пойдёт.

      Пребывая в явно хорошем настроении она набулькала себе на дно стакана буквально на палец, не спеша выпила и подсела к раненому:

– За вещи благодарна. От души. Я в обратку тоже кой-че подкину. Давай так – нас тут не было совсем. Ни меня, ни его. Ты сам всех супостатов порешил. Может ещё что в петлицу подкинут или медаль. Для ордена, пожалуй, маловато будет. Ты ж не докладывал, кто именно их уработал. Ну так как, годится?

Егор тоже приблизился вплотную, но, когда девушка закурила, отошел, не переставая прислушиваться.

– Да соглашайся, сержант, и всем хорошо, – вставил свои пять копеек Егор.

– А взамен что?

– Лед тронулся! Это уже диалог, – воспряла девушка, – А ничего взамен. Ответишь честно на пару вопросов и забудешь о нас. Даем слово, что секреты твои служебные выпытывать не будем, да и вреда от нас ни людям, ни государству нашему никакого. Может, даже польза будет.

– Так может, давай вопрос на вопрос? Только честно отвечать! – раненый сержант смотрел весело и задорно.

Они переглянулись. Егор кивнул:

– Можно попробовать, да и не поверит ему никто.

Девушка колебалась чуть дольше.