— Не понимаю, — шиплю Рубену, — когда Кайсаров успел сделать им предложение? Пока они в самолете стюардесс лапали?

— Какая уже разница? — ворчит тот. — Если мы не подсластим сделку, они заключат контракт с ним. А нам придется искать другого импортера.

— Говори своими словами. Мы будем сосать…

— Наши коллеги посовещались, — перебил меня их переводчик, — и пришли к выводу, что ваши условия утратили актуальность. Рынок диктует новые принципы работы.

Все китайские морды растянулись в широких улыбках и закивали. В самых сокровенных мечтах я уже обмотал их галстуки вокруг шей и затянул так, что у них глаза из орбит вылезли.

— Ваша конкурентоспособность вызывает уважение у представителей нашей страны, — продолжил переводчик перебазаривать никому не нужную лесть. — Мы приятно удивлены, что ваши бизнесмены делают невозможное для развития разных отраслей…

Плевать мы с Рубеном хотели на эту чушь. Нам нужен контракт! И уже завтра эти скупердяи получат первую партию товара!

— Рубен Давидович, Константин Сергеевич, ваши старания достойны оваций…

Рубен пониже сползает под стол, разблокирует экран своего смартфона и пишет Вике: «Твой выход, девочка».

А куда нам еще деваться? Китайцы спрыгивают, альтернативы нет, Вика — наш последний шанс обеспечить себя надежными партнерами на ближайшие пять лет. Мы из кожи вон вылезем, чтобы контракт пролонгировался. Снова и снова. Пока с моей башки не упадет последний седой волосок.

Паршиво, что Рубен сразу не послушал меня. Думал впечатлить китайцев шашлыком и люляшкой. Забыл, что они тоже мужики. Им бы девчонок смазливых и изысканный стол с дорогим пойлом.

Одно только появление нашей палочки-выручалочки на пороге кафе вызывает слюноотделение у китайцев. Даже их переводчик замолкает.

Цокая каблуками своих туфель, плавно покачивая бедрами, натренированными на уроках дефиле, и с изяществом поправляя крупные локоны волос, Вика приближается к столику и в народном для наших гостей жесте приветствует их. Их ехидные улыбки теплеют. Видеть перед собой роковую красотку куда приятнее, чем жиреющего Рубена и вымученного отцовством меня.

Вика в красках рассказывает, как рада видеть столь почетных гостей в родной стране и родном городе, как усердно она готовилась к этой встрече, и что хотела бы обсудить представленный нами договор еще раз, акцентируя внимание на деталях, которые они могли проглядеть и которые не имеют более выгодной конкуренции у других экспортеров. Пока она приглашает их покинуть кафе и отправиться в лучший ресторан города, мне звонит Лиза.

Черт! Как не вовремя!

Я уверен, с Бусинкой все в порядке. Лиза — единственный человек в мире, рядом с которым моя мелочь становится просто шелковой. Это невероятно, но факт. А причина ее звонка — мое нарушенное обещание. Ясно, что она будет орать в трубку, требовать немедленно приехать и забрать ребенка. Но я не могу просто взять и сорваться! Китайцы еще на крючке. Повернуться к ним задом — это перечеркнуть все наши усилия и собственноручно отдать миллионы Кайсарову.

Прости, Лизонька, но сходишь на свидание в другой раз.

Решаю не отвечать и возвращаю внимание к гостям. Вика их уже разогрела, и они готовы набить брюхо в ресторане. Остается надеяться, что наша бронь не будет напрасной, и к концу сегодняшнего дня мы получим заветные каракули на договоре.

Рубен провожает их к выходу, у которого припаркован наш кортеж, а я рассчитываюсь за угощение и попадаю во власть Вики.

— Детка, ты как всегда на высоте, — лыблюсь ей.

— Кончай, Царев, — усмехается она. — Комплиментами сыт не будешь.