- Пиши отказную, так хоть удочерить ее смогут, - произнесла Роза Алексеевна и вышла из палаты. На душе было муторно и гадко. Человечек не успел еще родиться на свет, а его предали самые близкие люди, оставив одного перед всем миром.

- Машенька, - позвала Роза медсестру, - не дай ей уйти, пока не напишет отказную, а то знаю я таких шустрых.

Она внимательно посмотрела в глазки крошке и улыбнулась.

- Ничего, девочка, прорвёмся, все, что в жизни не делается – к лучшему, проверено на личном опыте.

Через полчаса отказная лежала на столе. Роза Алексеевна взяла в руки документ и направилась прямиком в кабинет директора медучреждения Сергею Петровичу Власову.

- Сергей Петрович, можно к вам? - спросила она, заглядывая к шефу.

- А, Степанова, заходи. С прошедшим тебя днем рождения. Зайдешь в бухгалтерию, я там премию выписал, небольшая правда, но все равно приятно. У тебя что-то серьезное, а то я собирался сегодня домой пораньше уйти? Жена скоро за порог пускать не будет, все ворчит и ворчит, что задерживаюсь постоянно.

- Сергей Петрович, я хочу просить вас помочь мне и знаю, что вы это сможете, если очень захотите.

- Так-так, что-то начало заинтриговало, рассказывай, - он внимательно посмотрел на Розу Алексеевну. Когда-то сам принимал ее на работу, теперь девочка поднялась по карьерной лестнице, но осталась все такая же добрая и сострадательная.

- Я хочу удочерить девочку, которая вчера родилась. Вот отказная матери.

Директор взял в руки отказную Петрухиной. Пробежав по ней глазами, положил на стол и пальцами отбил такт на столе. Обычно Сергей Петрович делал так, когда сильно нервничал.

- Девочка моя, ты же знаешь процедуру удочерения ребенка из роддома.

- Пока суд да дело, ребёнка может забрать любая пара, а я хочу именно эту девочку, - она с тоской посмотрела в глаза начальства.

- Почему не догадалась пригласить нотариуса и сразу составить договор о передаче права удочерения ее ребёнка? - хмуро посмотрел он на женщину.

- Только сегодня узнала, что она собирается оставить. Когда зашла в палату, пациентка уже собралась уходить. Сергей Петрович, пожалуйста, - прошептала Роза.

- Ты меня без ножа режешь, Степанова. Ладно, иди. У тебя есть еще пять дней, собери хоть какие-нибудь документы. Выписку из банка не забудь и приложи документ о собственности, - выжал из себя директор.

- Спасибо, спасибо, спасибо, - затараторила она и обняла своего шефа.

- Когда все сделаем, тогда благодарить будешь, и одним «спасибо» не обойдешься, не менее одной бутылочки хорошего коньяка. Иди уж, Степанова.

Роза Алексеевна выскочила за дверь и, счастливая, побежала в свое отделение. В каждом ее чувстве и настроении сквозила особая радость жизни, которая придает женщине некое очарование. Она еще раз решила проведать ребенка и не без основания считала его своим. Взяв младенца на руки, Роза Алексеевна тихо произнесла:

- Привет, малышка, скоро я буду твоей мамой, - и счастливо засмеялась.

Она подошла с ребенком к окну, посмотрела на хмурое небо и нежно прижала девочку к груди, словно пытаясь защитить от будущих неприятностей. Неожиданно перед глазами что-то сверкнуло, и Роза ощутила головокружение и дезориентацию в пространстве.

«Что происходит»? - успела подумать она, когда туман перед глазами исчез, и Роза с девочкой оказались в непонятной овальной комнате без окон и дверей.

В какой-то момент в стене образовалась овальная дверь, отъехавшая в сторону, и женщина от неожиданности вздрогнула. Перед ней стоял инопланетянин, которых обычно рисовали в каждой детской книжке. Худой, как тростинка, одетый в облегающий костюм черного цвета. Огромные черные глаза, больше похожие на фасеточные, внимательно ее разглядывали. Роза прижала ребенка к себе, от чего девочка закряхтела, видимо объятие оказалось сильнее, чем нужно. Неожиданно что-то затрещало, и на русском языке прозвучал голос.