Обыск прошел быстро и… профессионально. Кристина забилась в угол, ни на один вопрос толком ответить не смогла. Бесила меня жутко — мама бы никогда так себя не повела.

Я еле сдерживалась, чтобы не послать всех этих уродов! В другой раз бы послала, но мне под нос и ордер сунули, и вели себя эти мужики раскованно. Как будто не к вице-мэру домой пришли, а к какому-нибудь торгашу дань выбивать! И глаза, глаза у них были колючие и злые, я даже взгляд отвела.

— Саш, что они делают? — чуть не плакала мачеха. — Господи, да что же это такое-то?!

Мы стояли с ней в коридоре и смотрели, как из папиного кабинета выносят папки с документами, диски, флешки, ноут его прихватили, сволочи!

— Откройте сейф, пожалуйста, — велел один из следаков, самый противный, со злой мордой. Смотрел на нас с Криськой как на пустое место.

Ответить мачехе я не дала, а то и правда открыла бы, дура.

— Мы не знаем шифра, его только папа знает!

Отвлеклась на мобильный — Ксюха звонила. Вообще я чудом входящий увидела — на беззвучный поставила. И зря. Несколько звонков, в том числе и от Михельсона, я пропустила.

— Да! Что тебе? — Можно было бы помягче, но я была не в том настроении, чтобы еще и с подругой сдерживать себя.

— Сашка, это правда? Что Бориса Сергеевича арестовали и у вас обыск идет? — скороговоркой выпалила Абрамова.

— Да, — мрачно ответила я и подошла к окну. К дому бежал какой-то толстяк. У нас сегодня проходной двор! — Откуда узнала?

— Откуда?! Уже и по телику в новостях сказали, вы в топе всех поисковиков. Да ты в сеть зайди! — верещала Ксюха. — Ой, лучше не заходи. Пишут, что его арестовали за взятки и не отпустят до суда…

— Можешь у крестного узнать, что вообще за херь? — тихо попросила я подругу и быстро отключилась, потому что в гостиную, куда я отошла, ввалился незнакомец. За ним шагали следаки. Ну и рожи были у них!

— Александра Борисовна? Здрасти! Меня Михельсон прислал. — Толстяк сунул мне визитку. — Я тоже адвокат вашего батюшки и имею право присутствовать при обыске. Можно ознакомиться с постановлением?

Это он к следакам обратился. А я, чуток выдохнув, наконец залезла в сеть. Быстро пробежала глазами по заголовкам новостей и покрылась по́том. Если все это правда, то папу точно не выпустят!

Следаки уехали только через два часа, когда я уже была на пределе, а Криська вообще улеглась в спальне и закрылась ото всех. Типа ее это все не касается! Вот коза! А как на папины деньги себя и всю свою родню содержать, так она здоровая!

Мы с толстяком-адвокатом стояли вдвоем в гостиной, экономки с горничной было не видно, не слышно, но это и хорошо.

— Я даже толком не представился! — потер лысину толстяк. — Ефим Семенович я. Александра Борисовна, я успел коротко поговорить с вашим батюшкой. Ситуация, как вы понимаете, очень неприятная. Настолько, что мы не обещаем, что удастся его под подписку или даже под домашний арест… да. С супругой его я еще поговорю, когда ей получше станет, а что до вас, то вы за себя не беспокойтесь. Борис Сергеевич велел передать, что у него все оговорено с вашим женихом, Артуром Аракчеевым. Вы под его защитой, он обещал вашему батюшке, вот. И за финансы тоже не переживайте. Будете жить как раньше, пока эту ситуацию не разрулим.

— Ну с протянутой рукой точно побираться не пойду, — усмехнулась и тут же вспомнила, что Артурчик-то должен был приехать к восьми на ужин, который уже давно остыл.

Я просмотрела десятки пропущенных, сообщения — ни одного от Аракчеева. Ну-ну! И что там у него за уговор с папой?

Утром я проснулась у себя в постели с дикой головной болью — в висках стучало так, что я застонала. Упала обратно на подушки и не могла понять, отчего мне так хреново! Вроде же не пила совсем вчера.