– Что можете сказать о потенциальном противнике? – спросил Кравченко, задумчиво поглаживая подбородок.

– Одно слово – дикие, – слегка усмехнулась принцесса. – Настоящие варвары, причём за варваров их считают даже большинство северян, которые тоже не лучший образец цивилизованности… Однако, Снежную унию Эос Хорасан, в отличие от других родоплеменных союзов, даже с натяжкой государственным образованием назвать нельзя – просто территория, населённая племенами. Никакой хоть сколько-нибудь центральной власти, никакого порядка.

– Нужно полагать – тоже населена достаточно слабо?

– Совсем напротив. Северные степи хоть и непригодны для земледелия, но зато богаты дикими животными. Разумеется, никто не знает, сколько точно диких населяет Хорасан, но счёт может идти на сотни тысяч.

– Это вообще возможно? – нахмурился Вершинин. – Там же даже не тайга – тундра, а я что-то не припомню, чтобы, например, наш Крайний Север был очень плотно населён…

– Насколько мы с коллегами поняли предоставленную имперцами информацию – это не та тундра, что существует на Земле, – ответил один из учёных, приглашённый на заседание координационного центра в качестве консультанта. – Это, скорее, так называемая мамонтова тундра, борейская тундра или тундростепь – не существующая в данный момент у нас природная зона, напоминающая не классическую тундру, а скорее африканскую саванну. Те же мамонты, шерстистые носороги и гигантские олени обитали как раз в мамонтовой тундре… Кстати, насколько нам известно – данные животные, вымершие на Земле, здесь всё ещё вполне живы и очень даже здравствуют.

– Если им так круто на таких богатых северах, чего они на юга-то подались? – поинтересовался Кравченко.

– Это и меня беспокоит, – досадливо поморщилась Афина. – Не зная, что движет противником – не поймёшь, чего от него ждать.

– То есть это для вас нестандартная ситуация? – уточнил Вершинин.

– Совершенно. Империя остановила экспансию на север – северяне не ходят в набеги, мы не посылаем карательные отряды. Все в целом довольны. Почти полвека обходились без чего-то серьёзнее рутинных пограничных стычек, а тут такое… Северяне – соседи беспокойные, это факт, но мы с ними научились существовать более-менее мирно. Торговля приносит больше прибыли, чем походы друг против друга, а кому охота подраться – может завербоваться наёмником хоть в Империю, хоть на Тёплый берег, а хоть даже и в Африку. Конечно, нельзя исключать того, что на севере объявился очередной большой вождь, сумевший сколотить в единый союз сразу несколько больших племён и решивший по традиции скрепить этот союз добрым набегом на нас, но…

– О вожде мы бы знали, – вставил также присутствующий на совещании Аурига. – Или хотя бы догадывались. Но никого достаточно толкового среди дикарей Хорасана нет, и это совершенно точно.

– Тогда в чём причина-то? – спросил Кравченко.

– У нас есть основания полагать, что здесь не обошлось без происков Тёмных, – медленно произнёс Климент. – Уже не первый год их агенты влияния пытаются собрать антиимперскую коалицию на севере, а не так давно деятельность Тёмных резко активизировалась по всем направлениям. Взять хотя бы вот это вторжение.

– Такие операции за один день не проводятся и не планируются, – заметил Вершинин. – Вашей разведке должно было быть известно о подобных приготовлениях.

– К сожалению, я служу в Дипломатическом корпусе, а не в Полевой интендантской службе… – пожал плечами Климент.

И выругался. Правда, про себя. Однако федерал попал в цель, указав на некомпетентность разведки – вторжение с севера Империя элементарно проморгала.