– Хочу преступников ловить, улицы города от них очищать, – твердо заявила Алеся юношеским баском.

– Улицы и без тебя не грязные. Вакансии у ищеек всегда имеются, а мое дело маленькое: если есть магический резерв и готовность вкалывать сутки напролет, то милости просим. Где свидетельство о наличии магического резерва?

– Я не проходил проверки. А без резерва совсем не возьмут? Хоть писарем?

– Не возьмут. Стражником можно, в сыск – нельзя. Иди в их управление на соседнюю улицу, в восьмой кабинет, проходи проверку на наличие резерва, тогда и решим вопрос с твоим трудоустройством.

Алесе сунули обратно ее бумажку, и под недовольным взглядом служащего она потопала в восьмой кабинет, судорожно размышляя: рисковать с этой проверкой или сразу искать другие пути? Любопытство победило – очень хотелось Алесе узнать, обнаружат ли в ней магический резерв, в конце концов, она же попала на Земле в ловушку для магов, так мало ли? Вдруг, она и вправду потенциальный менталист? Ведь много схожего в ее проклятье с проявлениями ментальной магии: память у людей стирается, чувства их она ощутить может, интуиция у нее необычайно развита, тот неизвестный в маске про ментальный блок говорил, когда считать ее память не смог. Если впрямь магию в ней обнаружат, то она в лепешку разобьется, но выучит достаточно, чтобы самой воспользоваться формулами Хальера, а не полагаться в вопросе спасения сотен людей на ненадежных сообщников.

Впрочем, на чудеса лучше не рассчитывать. Затаив дыхание, Алеся перешагнула порог восьмого кабинета в городском управлении тайной канцелярии. Ей откровенно обрадовались:

– О, хоть кто-то сегодня заглянул! Замечательно, а то у меня месячный отчет горит ярким пламенем, ир не похвалит за низкие показатели: он ратует за всеобщую проверку, а народ идти к нам проверяться не хочет. Я не понимаю этого: неужели совсем не любопытно, есть ли в тебе магический потенциал? Или настолько лень обязательный курс обучения потом проходить, что лучше сразу похоронить свой дар? Ты, парень, как считаешь?

– Мне любопытно и в школе учиться будет не лень.

«Еще как не лень – я мечтаю побольше разузнать о магии, меня околдовывают эти стройные формулы, как некогда значки интегралов и логарифмов в учебнике алгебры для старших классов. Я хоть и гуманитарий, но логику люблю, потому читаю и перевожу охотнее всего детективы, пытаясь разгадать заранее, кто же преступник», – подумала Алеся.

Ее усадили на стул в какой-то клетке, закрыли дверцу. Проверяющий понажимал на кнопки на пульте управления, по прутьям клетки побежали огоньки, похожие на бенгальские огни: они сыпали искрами и тихо потрескивали. Вокруг Алеси замелькали мелкие молнии, над головой сформировалось радужное кольцо и двинулось вниз, кружась вокруг ее тела и медленно опускаясь на пол. На большом настенном экране напротив названий различных магических способностей стали высвечиваться измеренные показатели:

стихийная магия – ноль, целительская магия – ноль, и так далее, до последней строчки: ментальная магия – ...

Многоточие в конце померцало и равнодушно высветило такой же ноль.

У Алеси вырвался разочарованный вздох, вторящий вздоху проверяющего.

– М-да, пусто, – протянул служащий конторы, – я уж надеялся, что покажет что-нибудь на менталке.

– А какое максимальное значение? – полюбопытствовала расстроенная Алеся. Она сама не знала, с чего вдруг так опечалилась, если с самого начала подозревала такой исход, но избавиться от чувства огорчения не могла.

– Самый высокий из известных в истории результатов – это восемьдесят восемь: такой уровень у ира Хальера в стихийной магии, в других направлениях даже у него меньше. А обычно у всех до пятнадцати единиц, не больше.