– Колись давай, Нинка давать перестала что-ли?– толкает мое плечо, падая на стул, стоящий напротив.

Размешивая сахар, отрицательно качаю головой.

– Да о Лине думаю. Расстался я с ней не очень хорошо, переживаю, что сделает с собой что-то...–

Наблюдаю, как Карпов, разворачивает пакет с бутерами и пододвигает их мне.

В нашей профессии есть одно правило: перед секцией надо обязательно есть- профилактика туберкулеза.

Карпову жена всегда собирает на нас двоих. Сколько бы я не просил так не делать-бесполезно.

Вытянув бутерброд, впиваюсь в него зубами, ожидая от Ваньки подъебок.

Я все переживу, давай, разгоняйся...

Ванька тоже тянет бутерброд и подняв бровь смотрит сначала на меня, потом на Степку.

– Какая Лина? Нина же зовут ее, ты чего, приятель?

Забавно, ага. Шутник.

Смотрю на друга устало и разжевав кусок через вздох произношу.

– Ту, которая пасла меня Лина зовут...

От задумчивого взгляда напротив мне становится не по себе.

Он не мог забыть!

– Не помню такого, Темыч...– пожимает он плечами.

Обтекаю, "роняя" на стол свою челюсть.

В смысле?

– Ты обнимал ее тут на диване!–киваю подбородком на его любимую " лежанку".

Что за херня-то происходит?

Медленно охуеваю, наблюдая, как всматривается в мои глаза Карпов.

Да ну... Блять...Нет. Она была здесь!

Но растерянный взгляд друга заставляет меня нервно сглотнуть и повернуть голову в Степкину сторону.

Тот закрыв глаза краснеет, как рак, а потом взрывется громким смехом.

Молодцы, чё! Шутники гребанные!

– Смешно, блять, очень!- швыряю на стол бутерброд.

Шаря по карманам выуживаю сигарету.

Я уж думал, что умом тронулся или у приятеля проблемы с памятью.

Хотя...

Прекрасно же знаю своего друга.

Шагаю в сторону двери ловя на ходу Ванькино негодование.

– Бля...херовый ты актер, Степка. Смех сдержать не смог...

Звуки Ванькиного голоса пожирает скрипучая дверь, а затем я погружаюсь в пахучую прохладу морга.

Шагаю по коридору, огибая каталки.

Возле регистратуры привычный гул, который создают ритуальщики и родственники усопших.

Заметив Нину, приближаюсь и мажу по ее щеке поцелуем.

Мы не особо афишируем отношения, но иногда я позволяю себе эти вольности.

Нина растекается в блаженной улыбке и я подмигнув ей, выхожу на улицу.

На работе она выглядит скромно: минимум косметики и одежда серо-черных тонов, но я-то прекрасно знаю, как на ее губах смотрится красная помада и как сидит на пышных сиськак такого же цвета платье...

Объеденье просто.

Вставив в зубы сигарету, чиркаю зажигалкой.

Втянув первую порцию никотина, прикрываю глаза.

Устал я что-то...

Может отпуск за свой счет взять и поехать с Дашкой и Максом? Хоть на недельку?

Хотя...Копылов меня сейчас хер отпустит.

За моей спиной скрипит дверь и я слышу, как в мою сторону шаркают огромные кросовки Карпова.

– Да харош, а! Ну...Пошутил...– оправдывается он, вытаскивая сигарету и зажимая ее между зубов.

– Это вместо извини?– парирую, дернув бровью.

Я забил уже если честно. Такие приколы очень даже в Ванькином стиле, но этот прямо задел.

Видимо потому, что стал для меня чем-то болезненным.

Мне будет очень стремно, если по моей вине погибнет девчонка.

– Да ничего с ней не будет, Тем... Она уже нашла себе новенького мужичка и во всю наслаждается жизнью...

Киваю.

Хотелось бы, что бы это было правдой.

Докуриваем в полном молчании.

Мой друг-юморит затыкается, явно понимая, что пока это очень шаткая тема и шутить на нее лучше не стоит.

В ординаторской сталкиваюсь с Мариной, которая отчитывается о полной готовности.

Расписываюсь в бумагах отмечая, что

Степка зря времени не терял, уже работает мужик.