Наина заподозрила, что они что-то хотели ей сказать, но не осмелились. Она взяла Татьяну за руку и девушки отступили вглубь леса. Воды они так и не набрали.

– Странные какие-то девушки, боязливые очень, – сказала Наина, заметив, что Таня опять впала в прострацию, и желая отвлечь ее от тягостных мыслей.

Татьяна остановилась и подняла на Наину глаза, сейчас они у нее были синие-синие, как будто впитали все краски и глубину океана.

– Это не девушки, Наина. Это русалки.

– Да? А хвосты тогда где? – спросила Наина.

Таня расхохоталась. Но смех был наполнен горечью и страхом, который Татьяна пыталась выплеснуть наружу. Наина поспешила вытащить плед, обнять подругу и снова усадить ее на землю, чтобы переждать истерику. Ну, русалки и русалки, что такого-то? Гораздо больше ее интересовало, почему они без хвостов?!

4. Глава 3. Татьяна. Кроличья нора.

На берегу океана Таню то, что называется “накрыло”. Казалось, вся мощь стихии, вся толща глубин давит на нее и пронизывает насквозь в стремлении раздавить, уничтожить, заставить слиться с собой. Ноги Татьяны подкосились, она упала на колени. Возник в груди и побежал по телу невыносимый жар, хотелось лечь, распластаться, прижаться к чему-то холодному, чтобы хоть как-то усмирить огонь, сжигающий изнутри.

Но неугомонная подруга по несчастью подхватила Таню под руку и потащила прочь. Татьяна едва осознавала, что происходит, внутри нее все кипело и требовало подчиниться древней силе. Она даже подумала о том, чтобы попросить Наину оставить ее здесь, на берегу, но опомнилась – Наишка дитя еще совсем, она из дома первый раз уехала, пропадет ведь, дуреха. Таня с трудом поднялась на ноги и, ведомая подругой, медленно побрела прочь от берега.

Как ни странно, но стоило отойти, как Татьяне стало легче. Она даже попробовала расспросить соратницу о том, как она себя чувствует, на что Наина ответила, что все хорошо, и Таня немного успокоилась. Да, надо выбраться к людям, а потом обратиться к докторам. Говорят, жжение в груди – верный признак инфаркта. Но что делать с чувством переполненности? Так хочется что-то из себя выплеснуть, знать бы еще что…

Случай сделать это вскоре представился. Таня шла, прислушиваясь к себе, и с удивлением обнаружила, что каким-то внутренним чутьем ощущает то, что происходит вокруг. Это было пугающе. Наина говорила про воду, и Таня “услышала” озеро. И что-то еще, чего она не могла привязать к знакомому образу. Они направились туда.

Нет, Таня ни на минуту не поверила, что перед ними русалки, но… Но девушки ощущались ей не так, как они с Наиной. Чем-то совсем чужим, инородным, но очень подходящим для этого места. И Таня, ругая себя за глупость, решила попробовать. Мама говорила, что нельзя дать нечисти себя одурачить. Об этом она и заявила “купальщицам”. Они вышли. Таня видела, каждой клеткой ощущала, как в предводительнице постепенно поднимается ярость, она явно рассчитывала забрать Наину и с ненавистью взирала на Татьяну.

И тогда Таня выпустила ту силу, что стремилась наружу. Она даже не поняла как, но давила ей на русалку, чтобы та отступила. У нее получилось – предводительница замерла на месте, зло сверкая глазами на девушку. Но Таня ощущала, как русалка с каждой минутой рвет держащие ее путы, а Татьянина сила рассеивается, как туман под лучами солнца. Таня была уверена, что как только туман спадет, русалка бросится на них, и выжимала себя до капли, чтобы удержать нечисть.

Но когда сил удерживать существо у Тани не осталось, ничего не случилось. Русалка просто ушла. Прошипела им что-то сквозь зубы и нырнула в озеро. А Наина опять ее куда-то поволокла.