Таня внутренне порадовалась, что Наина тоже сделала себе «приличное» платье, и теперь они выгодно отличались от остальных дам.

Все вокруг, с одной стороны, наталкивало на мысли о гаремах, а с другой, Таня была убеждена, что там женщина за одним столом с мужчиной – нонсенс.

Сидеть на полу, пусть и на подушках, было неудобно, лоскуты пытались соскользнуть и обнажить то, что Таня демонстрировать не собиралась, блюда были незнакомые, но пахли вкусно.

– Друзья мои! – пафосно возвестил пиринс Паулис. – Я хочу представить вам прекрасных леди, что прибыли к нам столь странным образом, что их появление пропустили все форпосты.

Вот почему на этих словах все переглянулись, а? Ответ Таня узнала довольно быстро.

– Леди Татиана и леди Наина – посланницы Богини, которые, как сказано в пророчестве, нам «свежей крови принесут, откроют силою дороги…»

«Да твою ж… – Таня покосилась на Наину, – грустно, однако! Только странных пророчеств нам не хватало».

– Леди, – жизнерадостно продолжил между тем пиринс, – это мой друг и советник Альвисс Шелан. К нему вы можете обращаться по любым вопросам!

Друг и советник при этих словах скривился так, что сразу стало понятно – к нему лучше не обращаться никогда и ни при каких обстоятельствах. Татьяна любезно оскалилась в ответ. Так, бесконечно довольные состоявшимся знакомством, они приступили к трапезе.

Татьяне приходилось подсматривать, как действуют другие и повторять следом. Дворец все же, целый принц вон, напротив сидит, этикеты всякие, нельзя в грязь лицом ударить. Аппетит это портило, но не настолько, чтобы изображать из себя Дюймовочку, которой достаточно половинки пшеничного зернышка. Поэтому Таня бодро уплетала яства, пока местные дамы изображали томную сытость.

– У вас прекрасный аппетит, леди, – заметил советник.

«Бесит!» – подумала Татьяна и широко улыбнулась:

– Благодарю, – ответила она, – а вы, смотрю, все на спиртное налегаете. – Она выразительно посмотрела на бокал в его руках, – наверное, непростой день выдался, да?

Тане самой до ужаса хотелось выпить. Желательно водки. Грамм двести. Чтобы тут же отрубиться, а проснувшись убедиться, что кошмар закончился. Но на столе стояли лишь кувшины, судя по запаху, с фруктовым вином. Наина к бокалу не прикоснулась, и Татьяна решила последовать ее примеру и обострившемуся благоразумию, шептавшему, что не стоит тянуть в рот, что попало.

Советник взирал на Татьяну со смесью удивления и пренебрежения, и она добавила:

– У нас, знаете ли, это болезнью считается – когда человек пьет, меры не зная, – алкоголизм называется. – Татьяна беззаботно похлопала ресничками. – Ой, а вы же не люди, кажется! Тогда, конечно, – она благосклонно махнула рукой, как будто дала высочайшее дозволение, – не обращайте внимания, продолжайте!

Вот тут и советник, и пиринс, что тоже так не вовремя решил приложился к бокалу, слегка поперхнулись.

– Леди не желает отведать вина? – правитель настойчиво подталкивал бокал к Наине.

– Ваше Темнейшество, – вмешалась Татьяна, – леди Наина, по меркам нашей родины, еще не достигла того возраста, когда можно пить крепкие напитки!

Татьяна понимала, что вряд ли вино у них имеет высокий градус, но была категорически против, чтобы этот скользкий тип спаивал ей подругу!

– Да? – Темнейший и советник удивленно переглянулись и уставились на Наину.

– И спрашивать девушку о возрасте у нас считается неприличным! – пресекла чужое любопытство Татьяна.

В других обстоятельствах она бы не полезла со своим уставом в чужой монастырь, но эти сжатые в куриные гузки губы дам, этот насмешливо-презрительный взгляд советника… «А мы, между прочим, посланницы Богини! Так что, Танюха, выше нос, – сказала она себе. – Пусть ниц не падают, в штабеля не укладываются, но наших знают!» Она слегка оттолкнула тарелку: