- И мы, двое взрослых и умных людей, заставим совершенно постороннего человека ехать, черт знает, откуда-то на пару дней, потому что маленькая девочка отказывается от конфет?

Мать достаёт из сумки термос и бутерброд с сыром, с жадностью вгрызаюсь зубами в хлеб. А мать пожимает плечами:
- Это потому что ей скучно. Если бы она ходила в детский сад, такой ерунды бы не было.
- Вечером я накормлю ее силой! – отвечаю с набитым ртом.
Мать послушно кивает, подавая второй бутерброд.
- Почти что пятилетняя малая не будет командовать нами. Мы накормим ее и дело с концом, и никакая Полина не будет ради этого приезжать, мы справимся.

Полина приехала уже на следующие выходные. После моего позорного телефонного звонка, в котором мне пришлось признаться, что из-за нее моя дочь отказывается нормально питаться. А к голодовке добавились истерики, кручения по ламинату и битье головой об пол.

- Глеб Дмитриевич, в этом нет ничего удивительного, - щебетала девчонка в трубку. – Ко мне ходила девочка Саша, к которой нельзя было прикасаться, ее невозможно было одеть. В итоге родители должны были вставать гораздо раньше, до садика, и ждать, потому что однажды, когда они одели ее силой, привезли абсолютно голого ребенка. Она просто разделась на заднем сидении, зимой в автокресле, пока мать следила за дорогой. Она делала так постоянно, и мать решила давать ей одеваться самой, даже если при этом она надевала ботинки на неправильные ноги. Дети – это маленькие люди, и у каждого, свой характер.

Полина приехала, и две ее подружки отправили меня на встречу к поезду.

Я смотрю на девушку, приближающуюся к моему автомобилю, и матерюсь. Идея плохая. Полина пришла в себя, стала выглядеть иначе. Свежий цвет лица, распущенные блестящие светлые волосы, горящие голубые глаза, короткая спортивная юбка, кеды и длинные ноги. Лучше бы я в вулкан провалился. Надо было послать мать вместе с мелкой засранкой, объявившей голодовку.

Вчера к нам привезли микроавтобус со студентками, все они были молодыми и симпатичными. Мои ребята воодушевились, галдеж не прекращался до вечера. Десять девиц сопроводили на гору и обратно. Ни на одной из них мой взгляд не остановился. Я подумал, что, если меня стало тянуть к молодым, значит, присмотрю кого-то, но, строго говоря, все они были сопливыми и шумными.

Полина садится на пассажирское сидение, скромно сжав колени. Но я не могу отвести глаз от ее бедер, искоса смотрю на ноги, делая вид, что слежу за дорогой. По натуре я темпераментный, мне нужно много, но на женщин я не кидаюсь. Знаю, где моё, а где чужое. И обычно расставленные правильно границы срабатывают. Но не в этот раз. В распахнутой куртке виднеется тонкий шерстяной свитер, облегающий холмики пышных грудей. Да что на меня нашло? Может и мне подсыпали в компот, только не яд, а виагру?

- Глеб Дмитриевич, - вырывает меня из раздумий Полина.
А я поворачиваюсь слишком резко, бесстыже смотрю на нежные, покрытые розовым блеском губы, они изумительны.
Всю свою жизнь я придерживался мнения, что с желаниями бороться нельзя. Хочешь мяса – съешь огромный кусок, нужен стакан водки – выпей, иначе все становится еще хуже. Но Полина не пельмени, которые можно слепить или на худой конец купить в магазине. Она живой человек.

Сдерживаясь, ты начинаешь зацикливаться, ходить по кругу, загоняя себя в тупик собственного желания. То же самое происходит со мной, чем больше я отгоняю от себя развратные мысли по поводу этой девчонки, тем сильнее они затуманивают мой разом.