– Господин распорядитель, я проигрываю! – громко сказала она. – Я сделала слишком много клонов и долго пробыла под чарами перемещения под землёй. Так что у меня почти закончилась живица. При обычной тактике нашей команды я бы просто сбежала или отступила под защиту своих товарищей. Но в данном случае сдаюсь. В рукопашной я ему не соперник, и мне не очень хочется быть избитой! Я разведчик, прикрытие и поддержка, а не штурмовик.

«Должно быть, она на Ёлочном факультете, – отметил я мысленно. – Примерно та же роль, что и Борислава в нашей команде… Вот только его куклы куда крепче и приспособлены в первую очередь для ближнего боя. Их моим эго просто так не развеять…»

– Екатерина Нечаева выбывает через сдачу! – подтвердил незримый судья. – Смена противника!

Девушка быстро ушла сама, хоть к ней тут же и подошли несколько чаровников, потому как истощение живицы не самая приятная вещь в мире, а ко мне уже быстро приближалась чаровница двести семьдесят четвёртой руки. Она на бегу сложила несколько печатей, и её ладони тут же засветились сизо-малиновым, явно подсказывая, что она приготовила для меня какое-то проклятие.

Спарринги с Сердцезаровой давно уже научили меня тому, что недооценивать чаровников из-за их обычно слабых навыков в рукопашном бою – глупость, чреватая поражением. К тому же ещё Ольга Васильевна в мою бытность задиристым школьником очень наглядно показала, какими опасными могут быть проклятия. Помнится, тогда я, будучи ослабленным и сам не зная этого, попал в засаду, устроенную на меня одним мстительным ублюдком, приведшим себе в подмогу студентов-первокурсников. Не появись тогда Никита Громов и не протяни мне руку помощи, отметелили бы меня по первое число, в то время как сам я не мог даже сопротивляться.

Ну и, конечно, достойный пример – это выигранный сегодня Машкой поединок. Одно касание – и противник уже не мог продолжать сражаться. И тут, надо сказать, наше клановое эго должно было бы выжигать всю эту пакость, тем более что это были «тонкие манипуляции» и живицы на них использовался самый мизер… Однако проклятия работали как-то по-другому и при наложении пробивали даже полноценный покров из зелёного пламени.

Так Машка обычно обжигала свою руку, а дальше уже я корчился на полу, страдая от очередной хитровывернутой пакости, которую наложила на меня чаровница. Так что на самом деле со студенткой Сеченовки, тем более старшекурсницей, следовало быть даже более аккуратным, нежели с чародеем-медведем! Потому как, не имея возможности просто забросать её издалека «Огненными шарами», сражаться с ней приходилось именно что в рукопашную.

Отпугнув на мгновение девицу протуберанцем пламени, заставив ей отскочить в сторону и прервав первую атаку, я приготовился. О проклятиях я знал немного, ещё меньше о клане Виталиных, чью тамгу она носила на своей форме. Так что эго противницы было для меня неизвестным фактором. И оставалось только надеяться на то, что, как и у Сердцезаровых, оно относится к какой-нибудь сенсорике или вообще помогает с исцелением.

Первый обмен ударами показал, что особых хитростей у моей визави вроде бы нет. Дралась она, используя довольно жёсткие формы и удары, вообще не подключая ноги, а стремясь в первую очередь коснуться противника руками. При этом движения девушки были довольно предсказуемы и угловаты, что я отметил ещё во время её боя с Машкой, а опасными их можно было считать разве что в таком вот «дружеском» поединке. Когда калечить или убивать противника строго запрещено, потому как в противном случае ей давно отрубили бы обе упорно тянущиеся к противнику культяпки.