И меры были приняты. Помимо наказания полевым военным трибуналом зачинщиков беспорядков путем расстрела, (в одной дивизии по слухам так и вовсе выбирали по жребию), из передовых частей стали в массовом порядке высылать ненадежных солдат в тыл в отпуск. Эта мера усиливала брожение в тылу, но при этом снижался градус накала страстей у оставшихся на передовой, что было важнее.

Но пока меры не сильно помогали, хотя местами удалось понизить степень напряженности. Климов даже испугался, что опоздал и следовало разбросать листовки гораздо раньше. А то того и гляди все окончательно заглохнет.

Но тут словно по заказу начался новый виток забастовок и шествий рабочих в Париже, и прочих крупных городах.

Четвертого июня состоялась очередная манифестация и военный губернатор Парижа генерал Дюбайль использовал аннамитов – колониальные части, для подавления уличных беспорядков, так как французские войска стали ненадежны. При столкновении с манифестантами на бульваре Бессьер, среди которых присутствовало много женщин – жен рабочих, мобилизованных на фронт, было убито несколько человек. Французские солдаты заступились за манифестантов, и аннамиты открыли стрельбу по солдатам, что так же привело к жертвам. Известие об этом событии стремительно распространилось на фронте, и возмущение солдат не знало пределов.

По сообщениям все того же полковника Игнатьева, пять корпусов почти целиком заражены пацифизмом. революционным движением в армии были охвачены семьдесят пять пехотных полков, двадцать три стрелковых батальона и двенадцать артиллерийских полков.

– Я слышал высказывание во французском генеральном штабе, что между Суассоном и Парижем осталась только одна-две надежных дивизий на которые можно положиться… Если немцы перейдут в этот момент в решительное наступление, положение может стать критическим. Генерал Местр, командовавший Шестой армией после ухода генерала Манжена, потребовал отсрочки предполагаемой операции наступления на Шмен-де-Дам, до июля, учитывая царящее в этой армии настроение и разложение некоторых полков. В соответствии с этим требованием генерала Местра и по соглашению с маршалом Хейгом генерал Петэн приказал четвертого июня отложить операции, порученные Шестой армии…

И тут на головы солдатам с самолетов полетели листовки, что сыпались в течении трех дней. Немцы не подвели и обошлись без отсебятины.

«Солдаты, сограждане и товарищи, к вам обращается Французский революционный фронт!

Очнитесь! Поймите наконец, что мы воюем и умираем ради прибылей беспринципных дельцов и банкиров. Правительство набрало столько кредитов на покупку английского и америконского оружия, что расплачиваться по ним будем не только мы мы сами до конца жизни, но и наши дети, внуки и даже правнуки!

Чем дольше длится война, тем больше прибили получат все кто завязан на производстве военной подукции не нужной в мирное время и конечно же банкиры, американские и английские! Вот кому нужна эта жестокая война!

Неужели кто-то верит, что Германия сжимаемая с двух сторон великими державами смогла бы устоять под подобным прессом хоть сколько-нибудь долго если бы не желание дельцов как можно дольше держать государства в состоянии войны ради своих прибылей?

Вспомните все эти неудачные наступления с огромными жертвами! И даже там где случались победы вырванные мужеством и героизмом солдат, приходилось оставлять позиции, вновь отдавая их немцам. Что это? Предательство? Или просто наши победы не нужны дельцам от войны?! Так ведь и война может закончиться, а этого им не надо!