Ну а пока «благородная дама» должна что-то быстро ответить наглецу из плебеев.

Она сама поразилась, насколько быстро всё это пронеслось и сформулировалось в её мозгу – видать, он не засорён «продвинутыми» подарками цивилизации, и рафинированным питанием.

Отлично. Пусть цинично, но она не в таком положении, чтоб морализировать.

За доли секунды, пока всё это проносилось в уме, зрение уже сделало своё дело: глаза явно не нуждались в очках, и мельчайшие детали схватывались мгновенно. И запоминались.

Вот его немного гротескная фигура, чётко выделяющаяся на фоне светлого прямоугольника дверного проёма: одежда явно лучшего качества, чем у рядового, но сидит мешковато (выбран размер побольше – чтоб казаться солидней: и себе и подчинённым). Походка нарочито тяжёлая, с претензиями на авторитетность, немного вперевалку. (Значит, кривоватые ноги. То есть – уже большой комплекс.)

При небольшом росте руки несколько длиннее, чем надо. Наглость – наглость плебея перед той, что по социальному статусу явно выше его, но сейчас находится полностью в его власти, и последствий за это хамство и наглость он не опасается (это тревожный факт – он заставляет сильно задуматься о своём будущем. Но – об этом позже!). И, конечно, эта дурацкая манера самовлюблённого чревоугодника: пузо нести впереди себя, словно оно – самое выдающееся достижение его обладателя!

Законченный тип комплексующего туповатого карьериста, к старости мелкими услугами, подхалимажем и выслугой лет выбившегося в начальство промежуточного звена, и теперь бесконечными придирками изводящего подчинённых, которых ненавидит, считая конкурентами (естественно, последнее у них – на взаимной основе). Но – хитрый. Не умный, а именно – хитрый, той самой, мелочной, «бытовой» хитростью. Остаётся удивляться, что за все (интересно – сколько?!) прошедшие века этот тип людей нисколько не изменился.

Да, наверное его можно использовать.

Слабые стороны: чревоугодие, властолюбие, завистливость, глупость (ну, или, скорее, ограниченность интересов), жадность. Последние две черты так и сквозят в маленьких, близко посаженных водянистых, неопределённого цвета глазках.

– Благодарю за изысканные комплименты. Вы – настоящий рыцарь! Как, наверное приятно оскорблять беззащитную женщину – ведь она не мужчина с мечом. Может быть, его светлость приплачивает вам за каждую сказанную гадость дополнительно? – (интересно, правильно ли она сформулировала титул его хозяина?).

Маленькая разведка боем тут же дала довольно буйные плоды:

– Чёртова ведьма! Отродье дьявола! – смотреть на его брызжущий слюной рот и трясу– щееся брюхо было противно, но и смешно. Однако, конечно, внешне она виду не подала, – Я вижу – его высокопреосвященство недаром приказал мне следить за тобой денно и нощно! Коварная змея! – обвиняющий жест пухлой руки с толстыми волосатыми пальцами вскинулся к её груди, рот перекосило от злобы. Он со свистом вдохнул.

– Ты можешь из других вить верёвки! Но со мной – да, со мной! – твои трюки не пройдут! Ты больше никого здесь не окрутишь, и не собьёшь с пути истинного своими дьявольскими речами и ангельской внешностью! Смотри-ка – ишь, «невинная жертва» нашлась!..

Этот болван – снова кивок в сторону застывшего бедняги, – может и не знает о тебе ничего, но я – Я! – я-то всё знаю! Будь моя воля – тебя бы и судили, как ведьму, и сожгли бы – уж можешь не сомневаться! – в тот же день! Скажи ещё спасибо своему мужу – покойнику (Царствие ему, бедняге, Небесное!), – он истово перекрестился, – Если бы не его имя, не видать бы тебе суда и следствия! Просто заживо сгнила бы тут у нас в нижнем подвале, и никто никогда не вспомнил бы…