– Наверняка. Он ни на миг не спускает с нее глаз. – Костоправ старательно изображал равнодушие. – Этих веди во дворец, я предупрежу стражу о твоем приходе.

Меня снова пробрал холод, и я переглянулся с Тай Дэем. Костоправ поручил мне дело не из простых. Уличный народец наверняка узнает пленных. А у этих пленных здесь могут быть друзья. И врагов, несомненно, нажито немало. Могут и не дойти до дворца. И мы тоже.

– Передавай жене привет, – говорил тем часом Старик. – Надеюсь, новые апартаменты пришлись ей по вкусу.

– Еще бы.

Меня затрясло. Тай Дэй нахмурился.

Костоправ извлек из-за пазухи бумажный свиток:

– Это прислала Госпожа, пока ты был в отлучке. Для Анналов.

– Наверное, в лесу что-то сдохло.

– Запиши этот случай в книгу как положено, – с усмешкой сказал он. – Только не слишком лакируй, а то она опять окажется права. Терпеть не могу, когда она меня бьет моими же аргументами.

– Я это с первого раза усвоил.

– Одноглазый вроде вспомнил, где оставил свои бумаги, когда считал, что продолжать Анналы придется ему.

– И это я уже слышал.

Костоправ снова усмехнулся и ушел.

Вокруг незаконченного частокола копошились четыреста человек и пять слонов. До ближайшего своего аванпоста – сутки изнурительного марша на север. Вгрызались в землю лопаты, бухали молоты, слоны снимали с телег бревна и помогали их устанавливать. Одни лишь волы бездельничали, отдыхая в упряжке.

Новой крепостице едва исполнился день, и была она последним опорным пунктом, последней вехой медленного, но неослабевающего таглиосского проникновения в Тенеземье. Завершена была лишь дозорная башня, с которой наблюдатели неустанно следили за южным горизонтом. В воздухе витали тревога, дурные предчувствия, запах близкой смерти.

Среди солдат не было новичков. Никто не поддавался страху. Эти люди уже обзавелись привычкой собирать волю в кулак – и побеждать.

– Командир! – воскликнул вдруг дозорный.

Человек, отличный от прочих лишь цветом кожи, бросил лопату и поднял взгляд. От родителей он получил имя Като Далиа. В Черном Отряде его прозвали Бадьей. Власти родного города разыскивали его за самую обычную кражу. Здесь же он получил должность командира-советника и батальон таглиосской пограничной стражи под начало, а вскоре приобрел репутацию дельного офицера, который и задачу выполнит, и людей приведет назад живыми.

Бадья вскарабкался на смотровую площадку и спросил, отдуваясь:

– Что там?

Дозорный указал вдаль. Бадья сощурился:

– Лучше скажи, сынок. Глаза уже не те, что прежде.

Он не мог разглядеть ничего, кроме невысоких покатых холмов Логра да нависших над ними редких облаков.

– Смотри, смотри!

Бадья доверял своим солдатам, он не брал в батальон кого попало. Он напряг зрение.

Самое маленькое облако плыло ниже прочих, волоча по холмам косую тень. И направлялось оно не совсем туда, куда шествовало все остальное ее семейство.

– Прямо на нас?

– Похоже, командир.

Бадья привык доверять интуиции. Всю эту войну, обошедшуюся без крупных битв, она исправно служила ему и теперь подсказывала, что тучка таит в себе опасность.

Спустившись, он приказал готовиться к отражению атаки. Строительная рота, хоть и не являлась боевым подразделением, отступать не желала. Порой репутация Бадьи работала против хозяина. Его стражники как сыр в масле катались, грабя приграничные земли. Другие тоже были не прочь получить свою долю.

Бадья принял компромиссное решение. Один взвод с животными, слишком ценными, чтобы ими рисковать, был отправлен на север. Прочие солдаты остались. Бреши в частоколе закрыли опрокинутыми телегами.