И тут же Кире стала ясна причина глубокой печали этого мужчины. К нему подошла какая-то жирная баба в черном безвкусном платье и с кислой физиономией. До сих пор Кира была уверена, что черный цвет опошлить и превратить в безвкусицу практически невозможно. Но толстая уродина с низким лбом и растущими почти от самых бровей тусклыми черными волосами, доказала ей, что очень даже возможно.

– Что ей от него нужно? – с возмущением пробормотала Кира.

Противная баба продолжала что-то зудеть, стоя возле мужчины. И тут же ужасная догадка осенила Киру.

– Господи, неужели это его жена?!

Версия не была лишена здравого смысла. С такой кислой рожей к мужчине может обращаться только очень близкий человек – жена. Жена пусть и не любимая, но все равно законная жена. Дальнейшие наблюдения показали Кире, что она права. Эта особа, явившаяся на свадьбу почти единственная из всех молодых женщин не накрашенная и даже явно не причесанная, в старомодном уродливом платье, явно имела права на мужчину Кириной мечты.

Она долго и нудно что-то втирала ему, ничуть не смущаясь, что он почти ее не слушает, и явно раздосадован. Было видно, что мужчина только и мечтает, как бы избавиться от своей половины. Наконец она отошла, сохраняя на физиономии прежнее гадливое выражение, к которому теперь, однако, примешивался оттенок триумфа. Видимо, она добилась от мужа чего хотела. Или по крайней мере в чем-то преуспела. И уж конечно, испортила настроение своему мужику. Для такой дуры это тоже было своего рода победой.

После ухода жены мужчина на своем месте тоже не задержался. Его явно тянуло выпить. И он пошел к группе мужчин, уже осадивших большой бочонок и распивавших желтоватое прозрачное вино из высоких тонких стаканов. На Киру мужчина смотреть избегал. И это было, с одной стороны, хорошо – совесть у него все же имелась, а с другой – просто ужасно, ведь он теперь не смотрел на Киру, а она знала его тайну, и ему было стыдно.

– Какой-то кошмар, – произнесла Кира. – Бедный мужик, бедная я. И с чего он мне понравился? Ведь я принципиально не интересуюсь женатыми. Да, Леся?

Она оглянулась и только тут обнаружила, что Леси возле нее уже нету. Куда делась подруга? Леся оказалась далековато. В обществе каких-то мужчин. В руках у Леси был стакан с вином. А сама она задорно хохотала, вызывая одобрительный гул мужских голосов. Кира протиснулась к подруге и возмущенно зашептала:

– Ты что делаешь?

– А что?

– Напиваешься! Хохочешь!

– А что тут такого?

– Ты нас позоришь!

– Кого это вас?

– Ну… Аньку и ее мужа точно позоришь.

– Чем?

– Ты себя ведешь неприлично. И все будут говорить об этом.

Но Леся была настроена беззаботно.

– И плевать! – легкомысленно заявила она. – Пусть говорят, что хотят. Лучше выпей с нами.

– Не буду!

– На грузинской свадьбе и не будешь пить? – изумилась в ответ Леся.

– Выпей, девушка! – произнес какой-то усатый джигит, оделявший вином из маленького бочонка всех желающих.

Бочонок он держал у себя под мышкой и таким образом мог перемещаться по залу, наблюдая, чтобы у каждого присутствующего на торжестве гостя бокал был полон.

– Не буду! – ответила ему принципиальная Кира.

– Что ты такая злая? – удивилась Леся. – Что случилось?

– Ничего!

– Я же вижу, что-то случилось!

– Ровным счетом ничего!

– Это все из-за того типа? – проявила догадливость подруга.

– Вовсе нет!

– Я видела, как к нему подошла какая-то баба. Это его жена?

– С чего ты взяла?

– С того, что ты злая, словно оса. И кусаешься.

Кира промолчала.

– Выпей. И выброси из головы всех мужиков. Хотя бы на этот вечер! На!