– Чушь! У нас фиксированные ставки.

– Фиксированные для кого, Ир? Не выдумывай, сама же все прекрасно знаешь. Как это у нас делается.

– Хорошо, хорошо, – подруга потрепала меня по коленке. – Не переживай. Не выберут наши бабы Подорожного. Федька, конечно, мужик задорный, но секретарь из него, как из меня балерина Большого.

– Конечно, – насупилась я против воли. – Однако тест он быстрее меня сдал. А я на этой должности собаку съела.

– Ну, – подруга пожала округлыми плечами, – с кем не бывает.

– С кем не бывает… ни с кем, только со мной.

– Сама виновата…

Сама виновата! Безусловно. Я осознаю, что сама виновата. Всю эту кашу абсурда я заварила сама, никто другой. Отсидела пять лет на одной должности, все и всех уже знала, и, если бы не развод – не было бы у меня этих проблем. В том числе и главной проблемы в виде Федора Подорожного.

И если уж я снова затронула его имя, расскажу до конца, пожалуй, что же случилось той ночью в поезде…

Понедельник! Кажется, сегодня будет дождь, а я зонтик забыла. Проспала, выскочила из дома без завтрака, по пути вытолкав Никиту в школу. До станции метро еще бежать и бежать, а туча уже успела плюнуть мне прямо в лоб. Понятно, опять ничего хорошего от дня ждать не приходится! А как иначе?! Сегодня же большое и громкое появление нового начальства и сбор невест на всех этажах. Женщины у нас голодные, вниманием мужским обделенные. И в их числе…

Нет. Пожалуй, не могу сказать, что в их числе и я. А все мой секрет и этот проклятый Фёдор. С некоторых пор внимания мужского мне достается чересчур много. Правда, совсем не такого, какого хотелось бы.

– Женщина, посторонись! Я на поезд опаздываю!!!

Я получила удар бедром в бедро и отлетела в сторону. По дороге поскользнулась, потанцевала на скользком полу, размахивая руками и пытаясь одновременно устоять в более ли менее достойной позе и не потерять сумочку со всем ее содержимым.

– Я тоже… оп… – поезд захлопнул двери, чуть не прижав мой вездесущий, как говорят, нос! – Я тоже опаздываю, – только и осталось мне прошептать в никуда. Потому что поезд уехал, и на станции болталась одна я.

Короче говоря, в гороскоп на сегодня могу уже не заглядывать – прогноз на ладони. В смысле, прямо передо мной. Сегодня мне не везет, одним словом.

– Граждане пассажиры, в связи с непредвиденной ситуацией следующий поезд опаздывает на четыре минуты, – перебив мои мысли, раздался женский голос в громкоговорителе.

– Отлично! Чудесно! Ну и катись ты…

Кажется точно. Мой поезд ушел. Не сейчас, уже очень давно ушел. Вместе с молодостью, свежестью, и любовью мужа.

Я плюхнулась на жесткую скамью, почти отбив всю пятую точку. От досады зашипела. Чёрт! Вот развернуться бы сейчас и не ехать ни на какую работу! Было бы так здорово… Послать их всех так далеко… Особенно Лубенцову, с ее этим вечно улыбающимся лицом. Притворщица. И Ирку, которая бросила меня в самый неподходящий момент и свалила в отпуск! А еще больше даже не ее, а Подорожного. Вот уж заноза, так заноза! И принесло его на мою голову, что сейчас, что полгода обратно.

Принесло же, той ночью в поезде…

Прислонив затылок к холодной стене, я постаралась восстановить приемлемый уровень невозмутимости в организме. Не тут-то было. Внутри просыпалась взбешенная фурия. Да черт его дери! Надо же было так вляпаться!

Шесть месяцев назад я вошла в то злополучное купе. Пьяный пассажир храпел, но от стука двери очнулся, спустил ноги сорок какого-то размера на пол, повернул ко мне лысую голову, окатил вошедшую замутненным взглядом и скривился, будто увидел навозную муху, а не женщину в мини.