Бобби склонился над столом и писал отчет для занесения в личные карты пострадавших. Мальчика, которого Бо вытащила из машины, когда мутная вода уже дошла ему до подбородка, было невидно за медицинским персоналом, обступившим его со всех сторон.

– Как парнишка? – спросила она у Бобби, подумав, неужели у нее действительно такой слабый голос.

– Состояние стабильное. Как твоя?

– Возможный разрыв сердца. – Адреналин, будораживший кровь Бо во время спасения женщины и мальчика, схлынул. Ее бил такой озноб, что даже зубы застучали. Бо рассмеялась, чтобы Бобби ничего не заметил. – Как хорошо, что я обратила внимание на эту травму на занятии в понедельник.

Бобби поднял взгляд от доски с зажимом, на которой он заполнял документы, и сузил глаза. – Господи, Кросс! Ты же вся по сиськи промокла! Черт, у тебя губы синюшного цвета.

– Да-да-да, – не стала спорить Бо, чувствуя, как с каждой секундой холод пробирает ее все больше и больше. – Пойдем, Здоровяк. Соберем наши вещички и свалим отсюда.

– Ага, разбежалась. Я сам возьму наши вещи. А ты переоденешься во что-нибудь сухое, прежде чем мы поедем на станцию. Могу поспорить, если сейчас померить тебе температуру, то уже тебя можно укладывать прямо здесь на носилки. – Бобби схватил за руку какого-то проходившего мимо ординатора. – Слушай, здесь есть где-нибудь раздевалка поблизости? Моему напарнику нужен медкостюм.

– Прямо по коридору, там на двери написано.

– Иди, переоденься! – велел Бобби.

Бо знала, что, если уж Бобби что-нибудь решил, то спорить с ним бесполезно. К тому же ей было непросто холодно. Бо вся дрожала, и ей нужно было прийти в себя, прежде чем показаться на базе. – Ладно, хорошо. Только не кипятись.

К облегчению Бо, в раздевалке никого не было. Медкостюмы стопками лежали, отсортированные по размерам в открытой узкой подсобке. Руки у нее тряслись так сильно, что она еле-еле справилась с пуговицами на рубашке. Но в конце концов, Бо избавилась от рубашки и от промокшей насквозь майки. На это у нее ушли все оставшиеся силы, и Бо оперлась одной рукой на шкафчики, чтобы перевести дух. Боже, как же кружится голова. У нее подкосились ноги, и Бо почувствовала, как сползает вниз.

– Отличная работа, док, – похвалила Али, когда Винтер удалила кровь из околосердечной сумки пострадавшей женщины. – Давление растет, ЭКГ тоже уже улучшилось.

– Спасибо, – сказала Винтер с явным удовлетворением в голосе.

– Ты как, продолжишь?

Винтер распрямилась, выгнула спину и тихонько вздохнула. – Да, я в порядке.

– Точно?

– Просто немного устаю, когда стою у стола, а так все нормально.

– Тогда ладно, она твоя. – Али повернулась к мальчику, лежавшему на соседнем столе. Джефф Ванштейн, хирург-педиатр, помогал Тони. – Все под контролем?

– Нам нужно его согреть и закончить оценку нервной системы. – Джефф, высокий и худощавый, парень посмотрел на снимок грудной клетки мальчика на подсвеченном экране на стене. – Не вижу никаких повреждений. Впрочем, из реки его вытащили вовремя. Он еще холодный и не отошел от шока.

– Тони, останешься с Джеффом до тех пор, пока мальчик не будет готов к отправке в детскую интенсивную терапию, – сказала Али своему ординатору.

– Понял. – Тони наклонился к мальчику и прошептал ему на ухо какие-то ободряющие слова. Ребенок, судя по всему, его не слышал, но кто знает, что способен воспринять человек в бессознательном состоянии.

Убедившись, что все вокруг идет как надо, Али огляделась по сторонам в поисках Триш и столь необходимого ей кофе. Если повезет, у нее будет несколько спокойных минут до следующего вызова, и она успеет разобраться с грудой рабочих бумажек. Еще Али хотелось поблагодарить Бо за помощь, но парамедика нигде не было видно. Ощутив укол разочарования, Али удивилась, но списала это лишь на упущенную возможность преподать урок. Ее интерес к Бо Кросс носил исключительно профессиональный характер. В конце концов, она же готовила спасателей, а Бо была в ее группе. Нет ничего лучше обучения в процессе работы.